Зачем перекрашивают Казанский собор

Спокойное течение петербургского лета вновь омрачило происшествие с церковным оттенком. К счастью, на этот раз дело не касалось претензий РПЦ на очередной храм. Зато опасения стала вызывать судьба другой ключевой достопримечательности Северной столицы - Казанского кафедрального собора.

Прохожие стали замечать, что привычный серо-буро-черный цвет колоннады собора постепенно меняет свой оттенок. У фасада Казанского появились строительные леса, и снующие по ним рабочие активно красят колонны в бежевый. На фоне своих серо-бурых в крапинку копоти собратьев они пока выглядят словно пластиковые окна в старинном особняке. Такие чистые, что режет глаз.

Особую тревогу перемены в облике собора вызвали у президента Фонда возрождения архитектурного облика русских городов Дмитрия Лагутина. Рискуя собственным здоровьем, которое могло пошатнуться от встречи с недружелюбными рабочими, он пробрался к лесам и сфотографировал страшное – банку с известковой краской.

«Как на Украине делают мазанки, так у нас собор будут красить. Мне так сами рабочие и сказали: красим, чтобы не облезло, смотри, как хорошо держит. А через пять лет придется перекрашивать заново. Во-первых, мы теряем красоту, к которой привыкли, и будем видеть собор таким, как в "Невероятных приключениях итальянцев в России", только по телевизору, во-вторых, это все делается на наши деньги. Вместо антикварной вещи мы получаем подделку. То же самое, что взять икону и поверх нее нарисовать что-то. Я считаю, это преступление», — рассказал Лагутин.

Градозащитник отметил, что собор после революции дважды красили, но потом это покрытие приходилось соскребать. Опасения у Лагутина вызывает, прежде всего, то, что краска нарушит фактуру камня, которым облицован фасад.

Краткий экскурс в историю. Павел I, по чьему указу строился Казанский собор, хотел, чтобы он напоминал собор Святого Петра в Риме. Тот облицован итальянским траверином. Однако для российского храма архитектор Андрей Воронихин использовал его местный аналог – пудостский камень, добываемый под Гатчиной. У родственных материалов схожие характеристики – устойчивость к внешним погодным явлениям, легкость в обработке, а также пористость, которая при облицовке способна придать поверхности благородный античный вид. Но у пористости есть и побочный эффект – загрязнение такого камня гораздо более заметно, чем загрязнение гладкого мрамора.

«Я связался с архитекторами-реставраторами, которые сейчас как раз занимаются собором Святого Петра. Они чистят его вручную, аккуратненько. Все это стоит очень дорого, $4 млн, но зато становится видно сам камень. А у нас пытаются сделать какой-то "Диснейленд". За те деньги, на которые они наняли работающих там узбеков, они могли бы его и чистить вручную кисточками», - возмущается Лагутин.

К слову, на реставрацию восточной и западной колоннад Казанского городской бюджет в этом году выделил 50 млн рублей. Специалисты из Смольного отметили, что сейчас поверхность здания находится в неудовлетворительном состоянии из-за трещин, потеков и загрязнений. Конкурс на проведение реставрационных работ выиграло ОАО «НИИ «Спецпроектреставрация», главный архитектор проекта – Марк Коляда.

Если верить прогнозам Лагутина, после завершения реставрации петербуржцам уже не удастся полюбоваться тем, как пудостсткий камень меняет цвет в зависимости от освещения. «Теперь будут только чистенькие ровненькие колонны. Казанский собор и так уже видел столько издевательств. И если то, что происходит сейчас, называют защитой исторического памятника, то я не архитектор», - пригвоздил градозащитник.

Город всполошился. В СМИ появились противоречивые свидетельства от разных экспертов о вреде известковой краски. Опасения Лагутина разделил и депутат городского парламента Борис Вишневский. Он обратился в КГИОП, специалисты которого должны осуществлять контроль за проведением работ. Чиновники поспешили отчитаться о том, что известковое покрытие вовсе не так страшно, как его малюют.

«Спасибо за беспокойство, но реставрация идет по методике, которая была апробирована еще в 2011 году. Это не штукатурка и закраска, а пропитывание щадящим известковым раствором, так называемое «молочение». Фактура камня от этого не нарушается. Просто кисточками ее не очистить. Но хочу заметить, что никаких химикатов не применяется, чтобы в пористой структуре ничего не задерживалось. Да, сейчас цвет может показаться непривычным, но потом все впитается, и камень приобретет натуральный оттенок – такой же, как у ранее отреставрированной части собора», - объяснил первый зампред КГИОП Александр Леонтьев.

Вдруг вспомнилось, что в 2011-2012 годах действительно уже проходила реставрация северного фасада, западного и северного портиков собора (за 200 млн рублей). Тогда «подновленная» часть тоже выглядела неестественно чистой. Но заметно ли это сейчас?

«Уже четыре года простояли эти материалы, можете сами пойти посмотреть и пощупать, насколько это пошло камню во вред. Я 46 лет работаю в реставрации и, наверное, кое-что понимаю в этом деле. А все эти кухонные рассуждения от незнания. И вообще, как говорится, нет более принципиального человека, чем ресторатор на чужом объекте», - обиженно произнес Марк Коляда, возглавляющий процесс реставрации собора. Он же занимался этим проектом несколько лет назад.

Эксперт призвал отбросить презрительное отношение к известковому покрытию. По его словам, реставраторы используют его вовсе не ради экономии, а заказывают из Германии, что выливается в довольно большие суммы.

«Но мы не наносим памятнику вред, а, наоборот, пытаемся продлить ему жизнь! Это не покраска ради цвета, а консервация, накрывка ради спасения облицовки от агрессивного воздействия внешней среды, под влиянием которой он разрушается. Это не синтетическое покрытие, при котором материал не дышит. Облик памятника при этом не страдает. Мы еще в 2011 году на 90% угадали с оттенком, так что по сути возвращаем собору исторический цвет. Как известно, Воронихину тоже приходилось покрывать фасад негашеной известью», - рассказал реставратор.

А председатель петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис напомнил, что в 2011 году реставрация привела к такому же переполоху. Специалисты отреагировали, была собрана комиссия, которая пришла к выводу, что используемая методика адекватна.

«Это же наш, местный камень, его не используют ни в Риме, ни в Париже, поэтому и технология реставрации другая. У непрофессионала может возникнуть ощущение, что фасад красят, но это просто пропитка. Оснований для беспокойства нет, через некоторое время все придет в норму, и фасад приобретет традиционный «воронихинский» цвет», - заключил специалист.

Однако Марголис отметил другую тревожную деталь – речь опять идет о реставрации только части фасада. Если процесс вновь будет законсервирован, это может привести к нежелательным для памятника последствиям. Впрочем, в Смольном обещают, что какие-то деньги на реставрацию Казанского выделят и в 2016-м. Но за точную сумму пока не ручаются.

Кажется, гроза миновала. Но одна вещь не может не радовать – сознательность петербуржцев. Если увидите, как где-то что-то перекрашивают, не проходите мимо. Потому что это может быть вовсе не безобидная консервация, а что-нибудь похуже.

Максим Внатяг