Как научить мигранта любить Родину?

Как научить мигрантов говорить по-русски? Должен ли гастарбайтер из Средней Азии или Кавказа знать историю России и любить русскую культуру? Есть ли в Петербурге школы, где, как уверяют многие, количество детей-мигрантов доходит до 40%? На эти вопросы на прошедшем в "Росбалте" круглом столе "Этнические мигранты: интеграция или отчуждение?" отвечали представители профильных комитетов Смольного.

Термин "нелегальный иммигрант" для многих жителей Петербурга на самом деле обозначает не только незаконно находящегося в городе приезжего из другой страны, но и гражданина России, приехавшего из другого региона, задала тему разговора постоянный эксперт "Росбалта" доктор социологических наук Зинаида Сикевич. Безусловно, определением "нелегальный мигрант" петербуржцы вряд ли будут награждать жителей Рязани, Екатеринбурга или даже Татарстана, если они не имеют кавказские корни. Но чеченцев, ингушей, дагестанцев и кабардинцев с черкесами горожане склонны наделять теми же отрицательными качествами, что и, например, таджиков или азербайджанцев. И дело тут не в религиозной общности жителей Северного Кавказа и Средней Азии или Закавказья и не в антропологических особенностях их этносов, как это принято считать, а в разности, иногда до противоположности, культур. Конечно, они завязаны и на религиозном мировоззрении, но в большей степени - на расхождении во взглядах на воспитание, быт и внутреобщинные отношения.

"Надо признать, что приезжие зачастую снижают стандарты жизни в городе, - поясняет Сикевич. - Вспомните, как долго горожане боролись за то, чтобы не было коммуналок? И посмотрите, что происходит сейчас - в маленьком помещении иногда могут жить по 15 гастарбайтеров".

Существуют три фактора, по которым можно определить степень "вживленности" мигранта в "принимающую культуру". Во-первых, это владение языком, во-вторых, знание базовых основ истории государства, где он проживает, и, в-третьих, знакомство мигранта с социальной инфраструктурой страны. В городской программе "Толерантность", рассказывает заместитель председателя комитета по внешним связям Петербурга Сергей Марков, за основу взяты два первых пункта - ознакомление мигранта с историей города и попытка научить русскому языку.

Вписать гастарбайтера в социальную систему, признают в Смольном, крайне сложно. Например, благодаря базам данных Территориального фонда общего медицинского страхования известно, что в Санкт-Петербурге проживает более семисот тысяч граждан России, зарегистрированных в других регионах страны. Но гастарбайтер из Средней Азии не вписан в городскую социальную систему. Более того, он не заинтересован в этом. В случае болезни "скорая" обязана оказать необходимую помощь и без полиса медицинского страхования, а оформление этого документа по сути грозит мигранту постановкой на налоговый учет. Для полноценного гражданина налоговая повинность означает выплату пенсий, благоустройство сферы ЖКХ, финансирование все той же "социальной инфраструктуры". А зачем человеку, приехавшему в Петербургу не из любви и уважения к культурной столице России, а исключительно ради заработка, делиться своими доходами с городом, с которыми он не связывает свою дальнейшую жизнь?

"Из-за нелегалов город недополучает огромные суммы", - утверждает Марков, при этом затрудняясь назвать приблизительные цифры.

Но и отказаться от дополнительной рабочей силы из-за рубежа Петербург не может, утверждают в Смольном. Трудовые ресурсы северной столицы сокращаются, а их восполнение за счет демографии или внутренней трудовой миграции происходит слишком медленными темпами. В комитете по труду и занятости населения Петербурга говорят о 170-190 тысячах разрешений, выдаваемых за год петербургским работодателям на привлечение иностранных работников. Это необходимый трудовой ресурс, убеждены чиновники, без которого город не сможет развиваться. Но в реальности в Санкт-Петербург приезжает в разы большее количество гастарбайтеров. И едут они явно не из стран Европейского союза.

"В Японии законодательно установлено, что иностранный рабочий должен получать чуть более высокую зарплату, чем в среднем по стране, - рассказывает Марков. - Таким образом, государство смогло добиться того, что на острова едут только наиболее квалифицированные работники, действительно необходимые местной экономике. А неквалифицированная рабочая сила попросту отсекается".

Это хороший механизм, но в России он вряд ли сработает, поскольку даже местное население зачастую получает зарплату "в конверте". И отследить это очень сложно. Поэтому в Смольном решили зайти с другой стороны. Если любить новую, пусть и временную Родину, нельзя научить взрослых мигрантов, то надо начинать с их детей.

В Петербурге порядка 2,5% всех школьников не имеют регистрации в городе или российского гражданства, говорит начальник отдела образовательных учреждений комитета по образованию Санкт-Петербурга Сергей Тимофеев.

"Иностранные граждане есть в каждой из 697 школ города, — поясняет Тимофеев. — В 2009 году в петербургских школах обучалось до 19,5 тыс. детей, не имеющих регистрацию в Санкт-Петербурге, хотя среди них были и граждане России. На первое января 2011 года в учебных заведениях северной столицы учились 8897 детей, не имеющих российского гражданства".

Если учесть, что всего в Петербурге порядка 350 тыс. учеников, то процент не такой уж и большой. Поэтому есть шанс ассимилировать юных таджиков, азербайджанцев и прочих. Проблемы могут возникнуть лишь в пяти средних учебных заведениях, где процент детей-мигрантов доходит до четверти от всех учеников. Кроме того, по словам Тимофеева, дошкольные учреждения Петербурга посещают порядка 2 тыс. детей, не являющихся гражданами России, что составляет не более 1% от общего числа дошкольников, поэтому в детских садах, казалось бы, этих проблем вообще возникнуть не должно. Правда, с преодолением мигрантофобии у "коренных" школьников и отчуждения "принимающий культуры" у детей-мигрантов Смольный решил бороться старыми мерами, которые на поверку могут оказаться весьма неэффективными и поверхностными. Например, по программе "Толерантность" в Российском этнографическом и в Русском музее будут созданы два лектория для знакомства с основами русской культурой и культурой народов России. Посещать их полагается школьникам - в каждом районе города им раздадут порядка 3 тыс. абонементов. Чиновники надеются, что подобное просвещение сблизит детей разных культур.

Кроме этого, в следующем учебном году в Петербурге появятся специальные учебные пособия для детей-мигрантов. Это пилотный проект, по которому новые учебные комплекты получат Невский, Адмиралтейский и Петроградский. Первые два, поясняет Сергей Марков, потому что именно в этих частях города находится наибольшее количество жителей-мигрантов, а Петроградскому району повезло попасть в программу по обратной причине - там количество работников-иностранцев не превышает среднее по городу. В учебно-методическом комплекте кроме букваря для детей-инофонов — носителей иного языка и соответствующей картины мира - будет рабочая тетрадь, разговорник и мультимедийный набор.

Эта работа с детьми коснется только тех, кто ходит школу или детский сад. Но известно, что многие дети мигрантов, особенно девочки в семьях из Средней Азии, учебные заведения не посещают. А значит, и прелести "азбуки для мигрантов" и мультимедийного набора они не познают. Так навсегда и оставшись частью своего "чайна-тауна".

Для их родителей, желающих научиться говорить по-русски, Смольный планирует ввести бесплатные уроки. Правда, принудить их посещать, как это делается во многих развитых странах, где изучение местного языка - обязательное условие получения разрешения на работу, власти Петербурга не могут.

"Это не в нашей компетенции, - поясняет Сергей Марков, - а регулируется федеральным законодательством".

Поэтому, не имея рычагов влияния на все расширяющееся в Петербурге иностранное присутствие, городская администрация вынуждена прибегать или к привычным методам пропаганды (абонементы на посещение лекториев в музеях), или пытаться исхитриться, но научить мигрантов говорить по-русски, пусть даже это будут их младшие поколения.

Но самое главное, неизвестно волнуют ли эти проблемы самих мигрантов. Или же дискурс, развернувшийся в последнее время вокруг их пребывания в России, интересен только "принимающей культуре". Во внешний мир общины эти обсуждения почти не выносят, а проникнуть в их коллективное сознание нереально - мигрантские группы абсолютно закрыты. Возможно, там существует устоявшаяся точка зрения на то, как нужно жить в чужом обществе, нужно ли учить его язык, уважать культуру и историю, как нужно взаимодействовать с местными жителями, и стоит ли платить налоги в бюджет принимающей страны. И, возможно, эта точка зрения не в пользу нас.

Константин Петров