Дальнобойщики: диалоги против «Платона»

Протестующие против системы «Платон» дальнобойщики вскоре создадут всероссийскую ассоциацию. По словам водителей большегрузов, собрание, на котором будут решаться организационные вопросы, пройдет уже в текущем месяце. Точная дата и название ассоциации пока не определены. Корреспондент «Росбалта» побывал в химкинском лагере дальнобойщиков и убедился, что и спустя два месяца протеста они полны решимости идти до победного конца.

Гостей протестного лагеря дальнобойщиков на парковке торгового центра МЕГА встречает не кто-нибудь, а голливудский актер Жан-Клод Ван Дамм. Кукла в валенках, пуховике и каске с уверенным лицом звезды боевиков задумчиво смотрит вдаль, сидя на шпагате меж двух фур — как в популярном рекламном ролике. По обе стороны развеваются российские триколоры. Такие теперь украшают каждую из десятка машин: дальнобойщикам важно подчеркнуть, что цель их протеста не сменить политическую систему, а добиться простой справедливости. Возможно, поэтому самый крупный плакат, вывешенный на боку дальнего от Ленинградского шоссе грузовика, гласит: «Ввели «Платон» — подорожал батон», — надпись видна за добрую сотню метров.

«Народная тропа» к лагерю не зарастает вот уже третий месяц: дальнобойщики живут здесь за счет поддержки местных, сочувствующих и единомышленников. Помощь сюда приходит с разных уголков страны. Местная гордость — посылка из Уссурийска. «Говорили, Госдеп нас спонсирует, зарплаты у нас по 65 тысяч рублей. Но это все ложь, конечно. До сих пор существуем за счет поддержки людей — моральной и материальной», — спокойно рассказывает водитель из Нижнего Новгорода Михаил. Внимание полиции к протестующим, на первый взгляд, ослабло серьезно. Уже нет дежурящих грузовиков ОМОНа, широкого оцепления, не мельтешат мрачные люди в черном с ручными видеокамерами. Однако Михаил уже порядочно освоился на местности и привык как к гражданским, так и к служебным автомобилям оперативников. Только через лобовое стекло фуры он насчитал сразу пять таковых.

Людей, прибывающих на парковку, чтобы призвать дальнобойщиков к активным и радикальным действиям, здесь по-прежнему сторонятся, считая их провокаторами. Хотя теперь подобные персонажи появляются значительно реже — принципиальность и неприступность водителей была понята однозначно. «Сейчас мы провокаторов уже как орешки щелкаем, — улыбается Михаил. — Так, приходят — мы их уже знаем — и одно и то же говорят: «Давайте, нужно же что-то делать, народ за вами наблюдает, а вы так ничего и не предприняли. Может питерскую трассу перекрыть». А мы им: «Да, да, конечно», — и уходим». Политизации протеста здесь явно не хотят и открыто заявляют: «С политиками нам пока не по пути».

Вместе с тем дальнобойщиков регулярно навещают известные люди. В декабре прошлого года небольшой концерт прямо на улице устроил музыкант Юрий Шевчук, а недавно лагерь посещали общественный деятель Леонид Гозман, историк и писатель Мариэтта Чудакова и бизнесмен Дмитрий Потапенко.

Несмотря на внешне умиротворенную жизнь лагеря, работа в нем кипит. На днях планируется провести собрание, в рамках которого будет создана единая ассоциация перевозчиков. Это позволит протестующим эффективнее отстаивать свою позицию перед государством, а также наделит их лидеров более широкими полномочиями. Кроме того, уже на выходных по всей стране — в 27 регионах — пройдут массовые акции за отмену системы «Платон», а с 20 февраля перевозчики проведут забастовку (хотя сами водители, всячески стараясь указать на законность своих действий, этого слова избегают). «Никто не будет грузиться. Машины не выезжают из дома. Все приедут домой, и с 20 февраля по 1 марта будут стоять», — поясняет Михаил. Ни на какие уступки забастовщики не согласны. По их мнению, слухи об отмене транспортного налога, снижении тарифов или отсрочке штрафов — не что иное, как «подачки».

В салоне грузовика Михаила все уютно и скромно: ноутбук с интернетом — для связи, заправленная кровать, над пассажирской дверью — фото с женой, за рулем — небольшая стопка книг из сочинений писателей прошлого века, только верхняя — «Диалоги» Платона.

Сопутствующие борьбе трудности дальнобойщики переносят стойко. Кто-то, имея за плечами ипотечный кредит, пишет в банке заявление об отсрочке платежа. От кого-то уходят супруги. Известно уже два случая, когда жены протестующих не выдерживали безденежья и в отсутствии внятных перспектив подавали на развод. Еще одному мужчине удалось съездить домой и наладить отношения с супругой. «Ребята друг к другу ходят. Вот сейчас в Питер поехали. Пошли к той, у кого муж здесь. Поговорили, успокоили, поддержали морально», — делится Михаил.

Познаются в беде и друзья. Введение системы «Платон» буквально провело границу в умах тех, кто имеет к данной теме отношение. «Круг общения сузился, очень сильно сузился, — сетует владелица небольшой вологодской компании-перевозчика Надежда. — Общались раньше. Потом, когда началась эта забастовка и мы приехали сюда, многие вообще отказывались слышать что-либо, понимать что-либо. Отходили в стороночку: «Вы бастуйте, вас разгонят, а мы посмотрим». Пока нет даже большого желания с ними разговаривать, честно. Обижает, что я женщина, здесь живу с ребятами уже третий месяц, а там мужики сидят дома на диване».

В свою очередь Михаил не столь категоричен. Он уверен, что большинство молчаливых сторонников «Платона» попросту не проинформированы. Соответственно, одним из главных инструментов протеста, по его мнению, должно стать общение: «Я вот ездил 3 января к себе в Нижний Новгород, у моего друга был день рождения, большой компанией собрались. Все мои друзья точно так же посмеивались, не понимали. «Вы там с ветряными мельницами боретесь. Зачем это? Кто-то же платит. Да и раз закон приняли, надо его соблюдать», — не понимали. Я, конечно, не стал портить праздник — посидели часа четыре, повеселились, а потом уже друзья сами стали спрашивать: «А что вы там делаете в Москве?» — я начал рассказывать, рассказал все, что происходит, в какой каше здесь варимся, какая реакция властей на это и с чем она связана. В этот же вечер меня уже просили, чтобы я на следующий день всем дал наклейки «антиплатон», чтобы наклеить себе на машину».

«Вообще декабрь весь мы очень сильно злились на все движение, что шло по трассе, — вспоминает он. — Думали: «Что такое? Почему у нас нет солидарности? Где дальнобойное братство? А потом стали делать выводы — после общения с водителями, которые приезжали к нам из регионов. Никто не знает о том, что мы находимся здесь! Сейчас ребята у нас ездят на легковой машине по трассе, раздают стикеры и разговаривают — такая же история! Буквально вчера были на рязанской трассе М-5: больше половины водителей не знает, что происходит. Поэтому обижаться на них не стоит. Нужно обижаться на наши власти».

Денис Гольдман