Удальцов: Я сторонник массовых порядков

Московский городской суд приступил к рассмотрению по существу уголовного дела об организации массовых беспорядков на Болотной площади 6 мая 2012 года в отношении оппозиционеров Сергея Удальцова и Леонида Развозжаева. Третий фигурант дела, Александдр Лебедев, признавший свою вину в ходе следствия, ранее был осужден на два с половиной года колонии. Согласно оглашенному прокурорами обвинительному заключению, подсудимые по заказу грузинского политика Гиви Таргамадзе планировали подготовку массовых беспорядков в различных городах России накануне инаугурации президента в мае 2012 года. Удальцов и Развозжаев свою вину не признали, назвав весь судебный процесс политическим заказом, «направленным на нейтрализацию наиболее активных представителей оппозиции».

Перед судебным заседанием, которое началось с почти часовым опозданием, защитники подсудимых излучали оптимизм: в комментариях многочисленным как российским, так и зарубежным СМИ, адвокаты отмечали, что, даже учитывая политический характер дела, надежда на благополучный исход имеется. «Я надеюсь, что в суде будет проявлен разумный подход, потому что никаких проблем это дело (и тем более жесткий приговор по нему) не решит, а наоборот создаст новые», - сказал адвокат Леонида Развозжаева Дмитрий Аграновский. - Совершенно очевидно, что никаких массовых беспорядков 6 мая на Болотной площади не было. Посмотрите на то, что происходит на Майдане, и сравните».

Сергея Удальцова собравшиеся в коридоре апелляционного корпуса Мосгорсуда приветствовали громкими аплодисментами, поздравлениями и пожеланиями — 16 февраля он отметил свой 37-й день рождения. «Спасибо, друзья! Мы победим!», - улыбаясь отвечал оппозиционер и попутно в знак благодарности жал пришедшим его поддержать руки. После чего, кивнув в сторону сопровождающего полицейского, с сожалением заметил: «Я бы рад с вами пообщаться, но больше мне нельзя», - и скрылся за дверями зала, возле которых его сторонникам до попадания внутрь пришлось потолкаться еще примерно полчаса.

Когда всех желающих все же запустили в просторный зал, кто-то из сторонников Удальцова передал его супруге подарок — небольшую фигурку человека, отдаленно напоминающего фактурного оппозиционера с мегафоном в руках. Анастасия Удальцова не стала тревожить Сергея и поставила статуэтку к нему на стол. Политик презента не заметил или как минимум сделал вид.

В начале заседания Леонид Развозжаев заявил сразу три ходатайства. Оппозиционер попросил суд привлечь к процессу еще одного защитника, журналистку «Новой газеты» Юлию Полухину, — в помощь своему единственному представителю в суде Дмитрию Аграновскому. Кроме того, Развозжаев попросил перевести его из СИЗО №5, где он содержится в настоящее время, в Следственный изолятор №1, расположенный ближе к Мосгорсуду. «При транспортировке в автозаке меня очень сильно укачивает, до тошнотворных приступов. СИЗО №5 гораздо дальше от Мосгорсуда, чем СИЗО №1. Иногда нас привозят из суда к полуночи, а подъем уже в шесть утра. При моем состоянии здоровья переезды и лишнее недосыпание фактически лишит меня возможности готовиться к суду», - пояснил оппозиционер. При этом он заметил, что для перевода готов пожертвовать даже условиями содержания: «Могу прямо сказать, что содержание в СИЗО №1 в бытовом плане даже хуже и строже, чем в СИЗО №5, но после переездов от суда до изолятора я не могу отойти два дня. Я содержался в СИЗО №1, и знаю, что там все строже, но для меня даже чем строже, тем лучше», - обреченным голосом добавил он.

Кроме того, Развожаев заявил ходатайство о назначении медицинского обследования, поскольку в ходе экстрадиции из Киева в Москву, этапирования и содержания под стражей «был подвергнут пыткам» и в том числе - «психологическому давлению». «Меня несколько недель держали в камере с уголовниками, которые, угрожая мне расправой, требовали, чтобы я выдал своих соратников. Также, находясь в московском СИЗО, я был не раз избит. В результате у меня ухудшилось здоровье. Как психологическое, так и физическое. В настоящее время у меня наблюдаются психологические срывы и панические атаки», - заключил подсудимый.

Затем Дмитрий Аграновский попытался разъяснить суду позицию своего подзащитного. Чтобы его было лучше слышно, коллегам пришлось подвинуть микрофон поближе. Тут-то на глаза Удальцову и попалась подаренная игрушка. Он взял ее в руки и увлеченно принялся рассматривать. В результате судья Замашнюк прервал юриста и сделал политику замечание:

«Секундочку...Сергей Станиславович, я, конечно, понимаю, что вы в открытом процессе, но здесь же не кукольный театр...Есть необходимость предоставить вам время, чтобы поиграться?

«Это подарок на день рождения...», - начал было Удальцов, но судья его вновь прервал: «Все же вам нужен перерыв?». «Я не...», - вновь начал защищаться оппозиционер. Замашнюк оказался напорист: «Свои подарки на следующее судебное заседание не приносите, пожалуйста, а если хотите, то играйте в свободное от суда время. Уберите, чтобы он вас не отвлекал». В конце концов политику пришлось подчиниться требованиям судьи, и он поставил фигурку на стол позади себя.

«Присутствует ли здесь Полухина Юлия Салимжановна?», - возобновил слушания Александр Замашнюк. Журналистка присутствовала в зале, однако перед допуском к участию в процессе ей пришлось сдать своеобразный экзамен: «Какие действия вы планировали совершить для помощи Развозжаеву? Вы в курсе, как согласовывается вопрос о посещении защитником СИЗО? А иные действия?».

Остальные ходатайства Развозжаева Замашнюк отверг, сославшись на то, что назначение медицинских обследований и содержание в том или ином СИЗО «не входят в полномочия суда».

Затем в зале разгорелся новый конфликт. Адвокат Сергея Удальцова Виолетта Волкова заявила суду об отсутствии в зале розеток электропитания, необходимых для подзарядки компьютеров. И на эту претензию судья ответил саркастическим тоном: «Каким образом это ходатайство влияет на ход процесса? И зачем вообще нужно обсуждать в присутствии публики и прессы наличие или отсутствие у вас блоков электропитания или запасных батарей с собой?». Зал заметно оживился.

Наконец, процесс достиг кульминации, и сторона обвинения приступила к оглашению своего заключения. Первым текст начал зачитывать прокурор Алексей Смирнов. Он рассказал, как Сергей Удальцов, Леонид Развозжаев и уже осужденный политический активист Константин Лебедев по заказу экс-председателя парламентского комитета Грузии по обороне Гиви Таргамадзе планировали организовать массовые беспорядки на акции «Марш миллионов» 6 мая 2012 года в Москве, а затем и в других регионах России. Тверь, Волгоград, Пермь, Ульяновск, Брянск — эти и другие города фигурировали в тексте обвинительного заключения. По версии следствия, там оппозиционеры встречались с представителями грузинского политика, чтобы обсудить «условия и характер массовых беспорядков», «распространить агитационную литературу с антиправительственным содержанием», и получить для этого необходимые средства. Более того, в заключении подчеркивается, что главной целью Лебедева, Удальцова, Развозжаева и Таргамадзе было «воспрепятствовать вступлению в должность законно избранного президента Российской Федерации и сорвать его инаугурацию».

Кроме того, прокурор Смирнов поведал суду о намерениях подсудимых устроить бессрочный палаточный лагерь в районе Болотной площади 6 мая 2012 года и специальных заграничных сборах, на которых якобы активисты обучались давать силовой отпор сотрудникам правоохранительных органов.

«У Лебедева ранее неоднократно возникало желание организовать массовые беспорядки, поэтому он согласился на предложение Таргамадзе, - чеканил прокурор, не отрываясь от листов, - Лебедев и Таргамадзе учитывали популярность Удальцова в оппозиционной среде, а также использовали региональные ячейки леворадикальной оппозиционной организации «Левый фронт» для расширения возможностей агитации».

Алексей Смирнов перечислил многомиллионные потери столичной полиции и коммунальных служб из-за порчи имущества в ходе событий 6 мая 2012 года, и приступил было к перечислению фамилий всех 85 пострадавших правоохранителей, как вдруг его прервал судья, до этого пристально вглядывавшийся в лица присутствующих: «Кто привел на процесс ребенка?! Что здесь делает этот мальчик?». В ответ судью проинформировали, что вызвавший его возмущение «мальчик» - это «девочка». «Сколько девочке лет?! Представьтесь, пожалуйста!», - настаивал судья. «Двадцать восемь!», - бойко сказала «девочка». «В кепке не видно!», - ответил, оправдываясь, судья, чем вызвал всеобщий смех.

Кто-то из зрителей среагировал: «Очки надо носить!». Судья мгновенно преобразился, его внимание переключилось на молодого человека в первом ряду. «Удалите мужчину из зала суда!», - обратился он к приставам. Прежде, чем шутника увели, он успел показать победный жест подсудимым и выкрикнуть «Россия будет свободной!». В зале раздались аплодисменты. «Уважаемая публика, вы не регулируете процесс, а только присутствуете. Если будут прения с вашей стороны, вы покинете зал. Вы не в театре, а на процессе», - пригрозил Александр Замашнюк.

Гиви Таргамадзе, по утверждению прокурора, регулярно инструктировал оппозиционеров и помогал им таким образом избегать слежки. Заключительная часть обвинения Удальцова оказалась почти идентична тому, что оглашалось в ходе рассмотрения «болотного дела». С той лишь разницей, что «насилие по отношению к представителям власти» оппозиционер не совершал, а непосредственно организовал своеобразную «операцию» в целях проведения «бессрочной сидячей забастовки».

Обвинительное заключение Леонида Развозжаева зачитал второй прокурор, Дмитрий Боков. Он отметил, что именно Развозжаев руководил подсудимыми по «Болотному делу», направлял их противоправные действия. Упомянул гособвинитель и «незаконное перемещение оппозиционером государственной границы России»: через Брянск в Киев, откуда, по версии следствия, он самостоятельно вернулся на родину, чтобы написать явку с повинной. Сам же Развозжаев заявляет о том, что его похитили и пытали российские спецслужбы.

«Считаю обвинение абсурдным. В нем сфальсифицированные факты, которые мы сможем опровергнуть с помощью определенных документов», - лаконично прокомментировал обвинительное заключение Развозжаев.

А вот выступление Удальцова получилось затяжным. «Категорически не признаю обвинения, которые против меня выдвинуты следствием и стороной обвинения. Я считаю, что следствие выполнило политический заказ, направленный на нейтрализацию активных представителей оппозиции. Поясню свое мнение по событиям 6 мая...», - набирал обороты политик. Однако его резко прервал Александр Замашнюк: «От вас сейчас требуется не пояснение, а позиция по предъявленному обвинению. Ваше мнение мы узнаем в ходе допроса...». «Я обосновываю свою позицию и хочу ее пояснить», - гнул свою линию Удальцов, - цитирую уголовно-процессуальный кодекс: “Подсудимый имеет право выразить свою позицию по обвинению...». «...Вас не просили цитировать, вас просили выразить свою позицию. Вы сказали, что категорически не признаете обвинения. Все», - ответил судья.

В полемику вмешалась адвокат Сергея Удальцова Галина Москаленко: «Ваша честь, мы знаем, что уголовно-процессуальный кодекс был не так давно изменен с целью сделать процесс более состязательным. Я имела честь участвовать в создании этой версии уголовно-процессуального кодекса, и хочу обеспечить моему подзащитному его право на выражение позиции». Судье пришлось взять еще один перерыв для обсуждения этого вопроса с юристами тет-а-тет.

«Обвинения в подготовке массовых беспорядков — это извращенный поток сознания, видимо, продиктованный властью с целью дискредитировать активных представителей оппозиции, - продолжил после паузы Удальцов, - Он никак не подкреплен явными доказательствами и фактами. По своему мировоззрению я категорический противник массовых беспорядков, я сторонник массовых порядков...». Очевидно, Замашнюка происходящее начало утомлять: «Я хочу обратить ваше внимание на то, что ваше мировоззрение не относится к оценке обвинения. Вы сможете выразить свое мировоззрение в другой стадии процесса». Оппозиционер, в свою очередь, слишком сильно желал высказаться, поэтому продолжил буквально перекрикивая судью: «Я все-таки хотел бы закончить. Нынешние события напоминают мне ситуацию в Германии в 1933 году, так называемый поджог Рейхстага, после которого началась расправа над инакомыслием. В данной ситуации мы имеем почти то же самое», - и, невзирая на ошарашенного судью, завершающей фразой «Россия будет свободной!» поставил точку в своем выступлении, за что получил дисциплинарное предупреждение.

«Утверждение, что стороны не могут давать правовую оценку прямо противоречит тому, что было в ходе судебного заседания, поскольку представители прокуратуры несколько часов подряд давали свою оценку действиям наших подзащитных. Мы с ней категорически не согласны, она нам кажется порочной по существу, и мы пытались это высказать, однако этого сделать не получилось. Обвинение абсолютно не основано на законе, на российской Конституции, на фундаментальных международных актах. В этом обвинении все перевернуто с ног на голову. В нем некриминальные действия умышленно криминализуются. Если в этих рамках происходит рассмотрение дела, то совершенно очевидно, что оно не имеет под собой законной базы. А суд пытается придать этому незаконному обвинению вид законности», - пояснила по итогам суда Галина Москаленко. «Можно по-разному относиться к Удальцову и Развозжаеву, но то, что не они осуществляли расстановку сил полиции, то, что не они поставили кордон, в который уперлась колонна демонстрантов — совершенно очевидно. Ну а попытки играть на процедурных моментах просто ни к чему. За 18 лет своей работы я никогда ничего подобного не видел. Будем считать, что это была какая-то разминка, стороны смотрели друг на друга», - добавил Дмитрий Аграновский.

Денис Гольдман