Лоткова может уповать на Верховный суд

Cудебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда не удовлетворила жалобу на приговор Александре Лотковой, которая год назад ранила в метро двух человек из травматического пистолета. В марте Тверской суд Москвы приговорил студентку РЭУ им. Плеханова к трем годам колонии общего режима. В ночь на 26 мая 2012 года после ссоры на станции "Цветной бульвар" Александра Лоткова открыла стрельбу из травматического пистолета. Ранения получили 22-летний менеджер по кредитам "Росбанка" Иван Белоусов и 24-летний Ибрагим Курбанов. Девушка утверждала, что действовала в целях самообороны и защищала своих товарищей.

Перед началом судебного заседания в коридоре стояла напряженная тишина. Казалось, присутствующие понимали, что шансы на удовлетворение апелляции стороны защиты ничтожно малы. Сторонники, друзья и приятели Александры Лотковой в белых футболках с надписью-призывом освободить подсудимую сидели молча, изредка тихонько перешептываясь. Адвокаты защиты, как и их оппонент, спешно перебирали необходимые документы.

Через некоторое время собравшимся у дверей зала стало известно, что Александры Лотковой на заседании не будет: она выйдет на видеосвязь из СИЗО. Потерпевшие в суд также не явились, их будет представлять адвокат Равиль Вафин.

Главные аргументы стороны защиты заключались в том, что ранее Тверской суд фактически проигнорировал результаты экспертизы, согласно заключению которой, потерпевшие в день происшествия находились в состоянии сильного алкогольного опьянения. Следовательно, все показания Курбанова и Белоусова, данные ими впоследствии, могли быть ошибочными. Кроме того, адвокаты Паршин и Пакулин прямо указывали на то, что показания потерпевших менялись в ходе предварительного следствия. В частности, юристы обратили внимание на детали драки, описываемые молодыми людьми. А, к примеру, утверждение потерпевших о том, что Лотковой было произведено лишь три выстрела (а не четыре, как заявляет сама подсудимая), опровергается показаниями многих других свидетелей.

Также сторона защиты настаивает, что у 24-летнего менеджера «Росбанка» был при себе небольшой нож, который он достал в самом разгаре потасовки и стал угрожать им «противникам». По версии адвокатов Лотковой, молодой человек избавился от ножа позже, но сам факт того, что нож был в руках у Курбанова, неоспорим. В подтверждение своим словам они обращаются к видеозаписи, где потерпевший машет рукой так, словно наносит удары колющим предметом, а не дерется врукопашную.

Первым делом защитник Лотковой Ярослав Пакулин заявил ходатайство с тем, чтобы еще раз ознакомиться с ключевым доказательством дела – записью с камеры видеонаблюдения на станции метро «Цветной бульвар». На ее анализ юрист попросил 2-3 дня. Столь долгий срок он объяснил тем, что для открытия файла с записью нужна некая специальная программа. Судья в удовлетворении ходатайства отказал, сославшись на факт изучения всех материалов дела во время заседания суда первой инстанции.

Затем сторона защиты выступила с просьбой допросить всех свидетелей происшествия, так как в Тверском суде, на их взгляд, показания были искажены и не полностью внесены в протокол.

В частности, девушка из компании Лотковой Анна Зайцева, по мнению второго адвоката защиты Алексея Паршина, была допрошена лишь частично, хотя могла дать точные показания по факту ранения Дмитрия Хворостова, поскольку сразу бросилась оказывать ему первую помощь. Самого Хворостова, – продолжил юрист, – необходимо допросить для того, чтобы выяснить обстоятельства нанесения ему колото-резаных ран. «Он рассказывал, что удар был достаточно сильный, и, если бы он не отклонился, то, возможно оказался смертельным – этот факт не нашел отражения в протоколе». Кроме того, адвокаты хотели узнать от свидетеля обстоятельства получения колотой раны за два месяца до стычки на станции «Цветной бульвар».

Паршин также настаивал и на допросе подруги Лотковой Алены Ковальчук. Она, по его словам, видела момент первого предупредительного выстрела Лотковой в воздух, а также указывала на бездействие полицейского, вызванного на место происшествия, что тоже не было внесено в итоговый протокол заседания Тверского суда. Показания остальных участников потасовки в метро (Дмитрия Белозерова и Павла Гришина) и других свидетелей были аналогично не полностью учтены. По сути, адвокаты Лотковой пытались добиться восстановления полной картины событий происшествия, апеллируя к недобросовестно составленному протоколу.

На многочисленные обращения своих оппонентов представитель потерпевших заявил, что «все вопросы, которые имелись, защита задавала» в суде первой инстанции, и получила на них подробные ответы.

Все это время подсудимая внимательно вглядывалась в экран, словно боясь что-то упустить, и пока суд принимал решение по поводу ходатайств Паршина и Пакулина, попросила тюремщика прибавить звук в телевизоре.

После отказа суда в удовлетворении ходатайства защиты о допросе свидетелей Лоткова явно начала переживать. А молодые люди в белых футболках с надписью «Свободу Лотковой» принялись обмениваться грустными взглядами и разочарованно качать головой: не оправдают.

Тем не менее, не все ходатайства защиты были отклонены судом. Так, например, результаты адвокатского запроса Алексея Паршина производителю патронов, которые находились в обойме травматического пистолета Лотковой, были приобщены к делу.

Один из основных аргументов защиты – результаты следственной экспертизы, проиведенной вскоре после драки. В крови Белоусова оказалось 2,8 (что по подсчетам эксперта, привлеченного защитой, равняется 400 г водки) промилле алкоголя, а у Курбанова – 1,39 (200 г водки). При этом сами потерпевшие в один голос заявляли, что выпили всего пару кружек пива. Адвокаты Лотковой полагают, что столь высокая степень опьянения молодых людей способна вызвать агрессивное поведение и привести к частичной потере памяти. В результате, давая показания на следующий день, потерпевшие попросту могли ошибиться и забыть некоторые обстоятельства случившегося.

Сторона защиты намеревалась допросить эксперта-нарколога, специально приглашенного на заседание для оценки состояния Курбанова и Белоусова, подтверждения результатов экспертизы и разъяснения всех нюансов. Однако суд не счел необходимым привлекать специалиста.

Практически каждую свою реплику Алексей Паршин завершал словами: «Данный приговор необоснован и, безусловно, подлежит отмене. Я уверен, что прямого умысла в нанесении тяжких телесных повреждений нет. Данное оружие не предназначено для нанесения тяжких телесных повреждений. Случайность. Предусмотреть это Лоткова не могла». В одном из своих выступлений он отметил, что если бы у его доверительницы был умысел нанести Белоусову и Курбанову тяжкие телесные повреждения, она непременно расстреляла полную обойму, а не всего 4 патрона.

Равиль Вафин же настаивал на полной невиновности потерпевших. «Никакого нападения со стороны Белоусова и Курбанова на платформе не было. Если бы за ними не пошли Хворостов, Гришин, а затем и Белозеров, разбираться и предъявлять какие-то претензии, мои доверители спокойно сели бы в элетричку и уехали. Никакого конфликта не было бы», - заявлял защитник.

В подтверждение своих слов адвокат привел показания Ибрагима Курбанов, в которых сообщалось, что свой нож-топорик потерпевшему Дмитрий Хворостов отдал добровольно, вместе с ножнами, после замечания: «Вы что совсем что ли – чуть друг друга не порезали. Давай сюда нож». Уже потом, когда началась потасовка и прогремели первые выстрелы, Курбанов отдал нож-топорик приятелю Ивану Ермошкину, чтобы тот его спрятал от греха подальше. А сам побежал на помощь к Белоусову.

Юрист подчеркнул, что реальной угрозы жизни Лотковой не было как на платформе, так и в центре зала станции. «На суде (В Тверском суде) мы ей задавали вопрос, куда она стреляла. На что она ответила, что она стреляла не в Курбанова, не в Белоусова, а стреляла в кучу! То есть: ей было безразлично, в кого она могла попасть».

Защитник Лотковой Паршин ответил на очередной выпад оппонента по поводу «высокой результативности» выстрелов подсудимой. «Странные выводы суда. Это же не соревнование, где из 100 выстрелов нужно 98 попасть. К тому же выстрелы производилась с достаточно близкого расстояния, попасть было нетрудно»

Остальные спорные детали адвокаты разбирали в прениях. Состоялась драка на перроне или не состоялась? Была на Курбанове олимпийка или ее сняли при потасовке? Сразу ли бросился разнимать дерущихся полицейский (как это сказано в его показаниях) или долгое время не вмешивался, что и вынудило Лоткову выстрелить в воздух? Был собственный нож в руках у Курбанова или нет? Лежал ли Белоусов во время четвертого выстрела на спине (а потому не мог получить выстрел сзади) или перевернулся, корчась от боли, уже после?

«Я бы очень хотела, чтобы дело пересмотрели и дали мне возможность вернуться к семье и доучиться, потому что учеба – это самое важное в моей жизни. Я очень мечтала поступить в университет, в котором я сейчас учусь» - произнесла Александра в последнем слове.– Сейчас моя жизнь сломана, меня просто выдернули из привычной среды, поместили сюда, в изолятор. Здесь нет ничего хорошего, и я не считаю, что это какое-то исправление. Я действительно раскаиваюсь, но я не вижу смысла в нахождении здесь»

В заключительном перерыве сторонники Александры Лотковой обсуждали, как они будут приветствовать решение суда.

"Если переквалифицируют в 114-ю (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны – «Росбалт»), то встаем и аплодируем», - предложил улыбчивый молодой человек.

«А если будет оправдательный?» - робко прозвучал женский голос. «Нет, оправдательного точно не будет. Тут самое лучшее, на то мы можем надеяться, это 114-я. Все встаем и хлопаем. У меня изначально было предчувствие того, что все закончится хорошо», - добавил юноша.

Появления судьи, удалившегося выносить приговор, пришлось ждать около получаса. Это вселило в присутствующих еще больше надежды на положительный вердикт. На лицах девушек и юношей в белых футболках то и дело проступали улыбки. Подсудимая, однако, была напряжена. Все чаще она отпивала из большой бутылки воду: вероятно, от волнения у нее пересохло в горле.

В какой-то момент судебный пристав подошел к окну, приоткрыл его и кивнул секретарю: мол, посмотри. На улице шел проливной дождь. Какая-то девушка шепотом спросила у своего «соседа»: «Когда уже она (судья) вернется-то?». «После дождичка в четверг», - съехидничал кто-то рядом. «Не к добру это», - философствовал еще один.

Наконец решение было объявлено: приговор оставить без изменений. При выходе из зала друзья Александры Лотковой повернулись к экрану, помахали ей и попытались показать жестами, что отчаиваться не стоит. В ответ подсудимая улыбнулась и развела руками.

"В ближайшее время, как только получим определение, будем подавать кассацию и идти вплоть до Верховного суда", — заявил журналистам у здания Мосгорсуда адвокат студентки Алексей Паршин.

Денис Гольдман