Бомжи добра не ищут?

Сотрудники «Социального патруля» - мобильной службы помощи бездомным, богаты историями о том, как люди оказываются на улице. «Выпил, задремал, а проснулся уже без денег и документов» - самая распространенная из них. По такому сценарию, каким бы избитым он не казался, на улицу попадают сотни, если не тысячи будущих бездомных. Начало бродяжничества может быть и иным – связанным с семейными конфликтами, криминалом. Но попав на улицу однажды, хотят ли эти люди вновь вернуться к нормальной жизни? Просят ли о помощи? В поисках ответов на эти вопросы корреспондент «Росбалта» отправилась на дежурство с «Социальным патрулем». На "борту" микроавтобуса - сотрудники бригады №289: социальный работник Ирина Чистякова, фельдшер Андрей Самойлов и водитель Алексей Агафонов.

Не успели мы припарковаться у Курского вокзала, как наш микроавтобус с надписью «Социальный патруль» привлек внимание местных бродяг. И буквально сразу к машине подошел первый «клиент».

Паренек лет двадцати, опрятно одет, с чистым, совсем еще детским лицом, он не похож на типичного подопечного «Социального патруля». Юноша явно, выражаясь сленгом соцработников, «свеженький» - не успел вкусить уличной жизни. Так и есть: выясняется, что он - бывший детдомовец из Казахстана, в столицу приехал со своим воспитателем. По словам молодого человека, на них было совершено нападение, воспитатель погиб, а сам юноша попал в больницу с ножевым ранением. Выйдя оттуда, он остался в чужом городе без документов и средств к существованию. Внимательно выслушав молодого человека, отметив что-то в специальной анкете, Ирина Чистякова предлагает ему поехать вместе с бригадой в центр социальной адаптации «Люблино», и уже там обсудить, каким образом можно вернуть его на родину. Паренек соглашается и отправляется в машину, а тем временем к патрулю в сопровождении полиции подходит еще один человек.

Этот, что называется, характерный бродяга – с заплывшими глазами, потерявшим четкие очертания лицом, запахом перегара и грубым хриплым голосом. В общем, он вполне соответствует представлениям обывателей о том, как должен выглядеть бездомный. Сергей попал на улицу далеко не вчера. Когда-то в родной Чувашии у него были близкие люди, крыша над головой, но буквально в одночасье всего этого не стало.

«Родители, царствие им небесное (крестится), умерли, и сестра продала квартиру. Она обещала купить комнату… Сказала, что я только должен подписать бумаги, а когда деньги будут на руках… Ну я вместе с ней пошел к нотариусу и все подписал… Я же не думал, что она обманет», - слегка несвязно рассказывает Сергей отнюдь не оригинальную историю.

«А обещала она устно или вы договор составляли?» - уточняет соцработник. По словам Чистяковой, это очень важный момент, ведь если сделка была оформлена с нарушением закона, если найти хоть какую-то зацепку, жилье Сергею можно было бы вернуть или хотя бы стребовать у сестры обещанную комнату. Носам Сергей, увы, давно уже не помнит всех деталей давно минувших дел - невидящим взглядом уставившись куда-то перед собой, лишь пожимает плечами.

Несмотря на то, что мужчина довольно давно находится в таком незавидном положении, он не побирается, как принято думать.

«Я работаю. Машины паркую. Нелегально, конечно», - добавляет он.

«И много вам платят за это?» - интересуюсь у бродяги.

«Кто сто рублей даст, кто – пятьдесят, а кто и корочку покажет», - делится мужчина. «Заработанного мне хватает, чтобы пойти наверх, в столовую, - кивает головой в сторону Курского вокзала, - поесть первого, второго, причем почти каждый день».

И от возможности самостоятельно добывать себе копеечку Сергей даже в ЦСА отказываться не намерен, поэтому первый вопрос, который он задает соцработнице – найдут ли ему в центре работу. Не совсем удовлетворившись ответом о том, что в этом ему смогут помочь только в Чувашии, поехать с патрулем все же соглашается – на ночь.

Обычно же, по словам самого бездомного, ночует он в пригородных электричках. «Ночью можно уехать в тупик и спать, пока не выгонят, - отвечает Сергей. – Но раз на раз не приходится. Недавно меня сотрудники полиции избили, когда в тупик ехал. Ребро сломано»

Но иногда навещает бродяга и столичные ночлежки. Ближайшая, по его словам, - платформа «Перерва», то есть тот самый ЦСА «Люблино», куда и отправляет своих клиентов «Социальный патруль».

Там, по словам собеседника агентства, бродяг ждут двухъярусные кровати с матрацами, и всем пришедшим выдают простыни и одеяла. Однако прийти туда можно только после 20:00, и пускают лишь тех, от кого не пахнет перегаром.

«Если я до трех-четырех часов еще выпью, к восьми часам все нормально будет. Я же не напиваюсь до такой степени, чтобы на ногах не стоять. Зима, а мы на улице живем. Пьем, чтоб согреться», - словно смутившись, поясняет бездомный.

Очевидно, с социальными работниками Сергей встречается не впервые, поэтому слова о том, что выбраться из его положения можно, что в центре социальной адаптации ему помогут вернуться на малую родину, а уже там местные службы – восстановить документы и разобраться с квартирным вопросом, никакого впечатления на него не производят.

Передав окурок товарищу, он направляется в машину, чтобы погреться, а к патрулю подтягиваются все новые бродяги. Среди них грубоватый пожилой мужчина с красным лицом и палочкой в руках. Соцработникам он представился Георгием Александровичем. Коренной москвич, квартиру потерял потому, что «жена нахитрила», коротко объясняет, как оказался в таком положении. Документов же лишился по стандартной схеме: выпил, уснул и так далее…

«А с палочкой почему ходите? Есть инвалидность? Оформлена?» - спрашивает соцработник, отмечая что-то в анкете.

«Нет, это полиция ногу разбила. Пять дней назад», - отвечает мужчина.

После недолгого разговора Георгий Александрович соглашается на все, что предлагает соцработник и забирается в машину.

«Он, видимо, едет в ЦСА с какой-то своей целью, - констатирует Чистякова. – А все, что он наговорил, нужно еще проверить. Ведь сотрудникам полиции он представился другой фамилией и сказал, что попал в столицу из Петербурга, где прожил большую часть жизни».

Последний, кого мы берем с собой, - гражданин Украины, который приехал в Россию на заработки, потерял документы, и очень рассчитывает, что в соцзащите ему помогут вернуться домой, где ждут жена, дочь и престарелые родители.

Однако желающих отправиться в центр социальной адаптации гораздо больше, чем, по словам водителя, способна увезти машина. Поэтому остальным соцработники предлагают добираться до центра своим ходом, попросив полицейских пропустить их в метро. Переписав данные бродяг, Чистякова обещает подхватить их у входа в ЦСА, и мы трогаемся.

«Далеко не все, кого мы можем встретить на улице - бездомные. У многих есть родственные связи, но близкие в силу человеческой усталости просто не хотят их принимать, - говорит соцработник. - Много таких людей у станций метро «Южная», «Чертановская», «Тимирязевская». На последней порядка 70% бродяг, собирающихся в переходе, - местные жители. Есть среди них девушка Маша. Она прописана на улице Яблочкова, где сейчас живут ее мама и дочь. Сама Маша, давно лишенная родительских прав, появляется дома только зимой. Мать ее охотно пускает, правда, с одним условием: принести справки из КВД и тубдиспансера о том, что она здорова. Почему Маша живет на улице? У нее есть «очень любимый» человек, которого она не может оставить, но «злая» мама не пускает этого человека в квартиру».

Такой вот порочный круг: когда наступают холода, Маша ложиться в больницу, проходит обследования и возвращается домой, но с наступлением весны вновь устремляется на улицу за очередным «любимым мужчиной».

За рассказами о разных человеческих судьбах дорога пролетела незаметно. Перед нами открываются ворота, мы въезжаем в центр социальной адаптации «Люблино». К слову, здесь нас никто не встречает. Бродяги, которые отправились сюда своим ходом, видимо, так и не доехали до условленного места.

Первым делом клиентов «Социального патруля» отправляют на медосмотр. Медсестра по очереди осматривает вновь прибывших на предмет педикулеза, спрашивает о жалобах… Первым обследование проходит молодой человек из Казахстана. У него еще не до конца зажила рана от удара ножом, поэтому сначала осматривают ее, а затем отправляют в душ. Следующий – Сергей из Чувашии. Осмотрев мужчину, медсестра недоверчиво посмотрела на него и удалилась в соседнюю комнату. Вернулась она, держа в руках алкотестер.

«Дуйте до щелчка», - говорит она Сергею. Посмотрев на показания прибора, женщина констатирует – рюмочка водки, и отправляет бродягу на мороз «проветриваться».

«Мы не может отправить его в душ в таком состоянии. А вдруг он упадет и голову себе разобьет», - поясняет медсестра.

Следом за Сергеем в кабинет заходит Георгий Александрович. За ним тянется такой «шлейф», что алкотестер едва ли нужен. Но таков порядок.

Прибор показывает более одного промилле. «Бутылка водки, - опытным взглядом определяет сестра. - Проветривайтесь, Георгий Александрович! Часов в десять вечера снова придете, будем проверять».

Почему, вопреки утверждениям начальника сектора социальной помощи бездомным Андрея Пентюхова о том, что в мороз ночлежки принимают даже пьяных, медперсонал продолжает проводить тест на алкоголь и при положительном результате снова отправляет на улицу? Этот вопрос так и остался без ответа.

Из тех, кто приехал с патрулем, в центре осталось двое – молодой человек из Казахстана и парень из Украины. У последнего, к слову, нашли педикулез и отправили на санобработку. А пока шел процесс перевоплощения, корреспондент «Росбалта» познакомилась с условиями проживания в приемном отделении.

Единственной мебелью в мрачноватых комнатах с затхлым запахом «старости» были двухъярусные нары с матрацами. Словом, обстановка довольно скудная, однако для людей без крова вполне приемлемая. Ведь в отделении живут всего несколько дней, до тех пор, пока не придут результаты анализов из КВД и тубдиспансера. Потом их переводят в санаторий, где они будут оставаться на протяжении всей программы ресоциализации. Однако многие проводят здесь лишь особенно морозные ночи, а потом вновь возвращаются на улицы, не нуждаясь в другой помощи. Такими, по видимому, оказались Сергей и Григорий Александрович, которые отправились «проветриваться» за забором ЦСА и вряд ли вернуться вновь, пока не наступят сильные холода.

А вот оставшиеся «на помывку» в помощи явно заинтересованы.

«Домой хочу! Помогите мне уехать!» - молил соцработников весьма преобразившийся после душа и приодевшийся украинец.

«Я и в полицию обращался, но все безрезультатно. А дома родители ждут, жена с ребенком. Если бы они знали, где я, мать сама бы за мной приехала», - продолжал он.

Документы, как уверял мужчина, он потерял еще в августе, а вместе с ними и возможность вернуться к семье. Хотя в Москве поначалу все складывалось довольно удачно. «Работали в частной конторе, ремонтировали больницу и жили там же. Платили 1 тыс. 800 рублей в день. Работа в выходные и праздники оплачивалась в двойном размере», - рассказал он. Но, оставшись без документов, мужчина лишился и работы – полиция стала проявлять к нему повышенное внимание. Обратиться за помощью в посольство, как ни странно, в голову ему не приходило.

Выслушав трогательную историю, сотрудники центра предложили заключить соглашение, посодействовать в отправке домой при помощи украинского посольства. Иностранный бродяга же пообещал вести себя тише воды, не пить, помогать в уборке территории центра – заниматься, так сказать, общественно полезной работой. На этой счастливой ноте корреспондент «Росбалта» и простилась с сотрудниками ЦСА «Люблино», однако, по пути к остановке заметила все того же украинца, который живо прошмыгнул мимо и скрылся в уходящем автобусе. Куда он так спешил в своих новых светлых брючках? Почему так быстро удрал из центра, где ему обещали помощь? Вернется ли? Эти вопросы так и остались без ответа.

Анна Семенец, фото автора