"Лиза Алерт" - это диагноз!

«Пропал ребенок! Прокофьева Алиса, 9 лет, город Долгопрудный...» Девочка потерялась 18 апреля: вечером вышла покататься возле дома на самокате и не вернулась. Родители забили тревогу, позвонили в полицию и начались поиски. Утром 19 апреля к работе подключились и волонтеры «Лизы Алерт».

В 10:03 сообщение о пропаже девочки уже висело на форуме поискового отряда. «Выезд будет. И сразу. Пишемся», - бросил клич один из координаторов. На форум сразу посыпались сообщения. «Могу после 18:00! м.Новослободская! Пешая!», «Где-то в пять буду выезжать из Люблино. Пеший», «Готова выехать сейчас. Без машины. Алтуфьево». В рабочей группе нет места для лишней болтовни, все только по делу. К 11 часам отписалось о готовности выехать уже около 14 человек. Кто-то мог отправиться на поиски сразу, другие собирались присоединиться после работы. Пешие, на электричках или на железном коне, по пробкам... Никого не смущало, что придется срываться с места и ехать в Подмосковье на поиски чужого ребенка. Видимо, для этих людей «чужих» не бывает.

Те, кто поехать по какой-то причине не мог, печатали ориентировки, обзванивали больницы.

Временный штаб решено было организовать на улице Циолковского, возле дома №30. Корреспондент «Росбалта» тоже отправилась в Долгопрудный понаблюдать за работой волонтеров и, возможно, внести свой посильный вклад в спасение девочки.

К месту встречи мне удалось добраться в начале третьего. К этому времени там уже собрались первые добровольцы. Красный «УАЗ Патриот» с флажком отряда, а рядом главные действующие лица: мужчина средних лет, в камуфляже, с рацией (это Александр - Тихий), рядом с ним еще один, тоже в форме (так и оставшийся безымянным), женщина в джинсах и светлой куртке (Ирина - Кобра), невысокая девчушка в походной одежде с рюкзаком за спиной и рацией в руках (Анна - Нюра) и бойкая блондинка (Алина - Еversummer). Помимо того, что уже надето на волонтерах, в открытом багажнике машины вижу еще рации, фонарики и другое снаряжение, необходимое для поиска.

"Вы серьезно подготовились", - отмечаю, глядя на собравшихся. "В нашем деле без этого никак, - улыбается Нюра. - Вчера ездили на поиски в Химки. Планировалось, что будем прочесывать город, я и оделась соответствующе, а залезли в такие дебри, что еле выбралась. Сегодня тоже не планируем в лес идти, но я все же решила перестраховаться, не повторять вчерашних ошибок".

"А какой вообще план действий?" - интересуюсь у собеседницы. "Пока раздаем ориентировки по городу, правда, их совсем мало осталось, скоро ребята должны еще подвезти".

Пока мы беседуем, из рации раздается мужской голос: «Женщина с ребенком говорит, что видела Алину».

«Спросите номер телефона, - командует Еversummer, - может пригодится». Голос диктует номер по рации, Алина внимательно слушает, записывает. Поиски продолжаются, а мы ждем листовок и новых добровольцев.

«Как думаете, куда могла запропаститься девочка? С родителями разговаривали? Подруг опросили?» - спрашиваю у группы.

«Да, говорят, с ней такое уже не в первый раз. Раньше она уже убегала из дома: нашла в квартире 5 тыс. рублей и ушла гулять, домой вернулась поздно ночью», - рассказывает Алина.

Правда, в этот раз все гораздо серьезнее — девочка не пришла домой ночевать, и наутро не объявилась. Где она могла быть все это время? Волонтеры терялись в догадках.

Пока мы обсуждали все возможные варианты, к нам подошел мужчина. «Я ориентировки принес», - говорит он, протягивая тугую пачку с напечатанными на листах фотографиями потеряшки и краткой информацией о девочке.

Ориентировки не подошли: слишком крупная фотография и совсем не видна информация о пропавшей. Еversummer говорит, что нужно переделывать. «Легко, - отвечает доброволец. - Я же местный, работаю здесь рядом. Поедем, напечатаем сколько нужно».

Кобра, Нюра и я отправляемся вместе с ним на машине. «И часто вот так дети теряются?» - начинаю разговор. «Да почти каждый день, некоторые родители просто не обращаются за помощью», - рассказывает Кобра.

Так, наряду с потеряшками, которые попали в нехорошую историю или просто заблудились, есть и беглецы. Недавно «Лиза Алерт» искала мальчика в Химках, «опять», как говорят волонтеры. «Парнишке всего 13 лет, а он уже шестой раз сбегает из дома. Такая вот у него романтика, - смеется Кобра, правда, смех этот какой-то невеселый. - И родители у него вроде адекватные, сколько раз вместе с нами бегали, искали его по всем подворотням. С виду они даже приятные люди». Можно, конечно, предположить, что дома они ведут себя иначе, но то, что мальчишка так часто убегает — это уже проблема, требующая серьезного психологического (если не психиатрического) вмешательства.

Да, здесь бы специалистам поработать и с парнишкой, и с родителями, но у нас в России как бывает: нашелся — слава Богу, а вот квалифицированная помощь — дело сугубо личное. «Не знаю, работает ли кто-то с такими семьями. Мы просто отдаем ребенка полиции, когда он находится, а что дальше — нам неизвестно, - продолжает Кобра. Хотя и она согласна, что многим семьям в таких случаях помощь психолога не помешала бы. - У нас бывают случаи, когда дети не возвращаются домой, получив двойку в школе. Настолько боятся родителей».

Кобра, она же Ирина, — мать двоих мальчиков. Говорит, что один из сыновей два года провел в шестом классе, с трудом ему давалась учеба, но от родителей все же не бегал. Правда, был и в ее семье один такой случай. «Дело было на даче. Сын ушел, потому что бабушка заставила его извиниться перед девочкой, когда он не был виноват. Так разобиделся. Мы три часа его искали, а в итоге нашли сидящим на навозной куче под проливным дождем», - делится Ирина своей историей, которая сегодня кажется даже смешной.

В основном же дети волонтеров-поисковиков из дома не убегают. Видят, как родителей выматывает их маленькое хобби.

Нюра сейчас на больничном, поэтому смогла приехать днем. Обычно же выезжает на поиски сразу после работы. У нее там всегда лежит дежурный рюкзак со снаряжением – на всякий случай. Коллеги раньше посмеивались: «Делать вам больше нечего, кроме как по лесам бегать», но девушка все эти шутки пресекала.

«Кто-то выбирает пить пиво после работы или смотреть телевизор, поудобнее развалившись на диване, а мы стараемся помочь людям чем можем. И если кто-то думает, что все это — баловство, то дай Бог им к нам никогда не обратиться», - посерьезнела Аня.

Но в чем-то ее коллеги все же правы. Поиски для многих из «Лизы Алерт» стали образом жизни. «Мы с мужем пришли в отряд давно. В нашей жизни наступил такой период, когда дети выросли, на работе всего, чего можно было, мы достигли, а силы и желание быть полезными остались. Вот и решили присоединиться к поисковикам», - рассказывает свою историю Кобра.

Они с мужем - медики, единственные в отряде, потому бесценные. Однажды во время поисков волонтеры обнаружили молодого человека. Он упал со скутера и серьезно пострадал. Если бы не Ирина с ее высшим медицинским, неизвестно, как бы закончилась эта история. Поэтому далеко от штаба ее теперь не отпускают. Несмотря на это, сил и времени на отряд у женщины уходит не меньше, чем у остальных.

«Вчера мы ездили на поиски в Химки, проторчали там до трех утра. Домой я приехала в четыре, выпила чаю и отключилась, без памяти и без ног, - вздыхает Кобра.

А утром на работу, и после - на новые поиски, в Долгопрудный».

Так живут многие волонтеры, дома практически не появляются, да и работать едва успевают. Ирина рассказала, что Алина вообще настолько погрузилась в жизнь отряда, что бросила учебу, не работает и целыми днями рассылает ориентировки о пропавших, собирает добровольцев, организует поиски. И это прекрасно, что девушка посвящает себя любимому делу. Вот только подвох в том, что "Лизу Алерт" никто не спонсирует и зарплату за добрые дела не платит. Вот и приходится отряду и рации покупать на свои кровные, и за бензин отдавать тоже свои. А сколько денег с мобильного уходит только на обзвон больниц, сбор волонтеров… Получается, для того, чтобы иметь возможность помогать людям, членам отряда обязательно нужно где-то работать и получать зарплату.

«Мы приехали», - прерывает наш разговор местный доброволец. Они с Нюрой идут в его офис печатать ориентировки, а мы продолжаем беседу.

К слову, даже сейчас Кобра возит нас на своей машине, сжигает личный бензин. Один из волонтеров даже купил для "Лизы Алерт" уазик, обустроил его под нужды отряда. Теперь там возят снаряжение, а иногда, если приходится, транспортируют пострадавших.

Почему добровольцы отказываются от спонсоров? На этот вопрос Кобра отвечает просто: "Не хотим плясать под чужую дудку. И государственного финансирования тоже не хотим -чтобы чиновники на нас не наживались". Иногда им предоставляют помещение для штаба, обеспечивают едой, на большее они не согласны. Каждый из них знает, что делает что-то хорошее, этого вполне достаточно.

Но что-то наши ребята совсем пропали. "Наверное, много печатают", - говорит Ирина. И вдруг звонок из штаба. Ирина улыбается. "Нашлась. Алина нашлась, говорят, она в больнице", - радуется женщина и тут же берется за телефон: нужно дать команду "отбой" в офис, а то там не меньше тысячи ориентировок, похоже, напечатали.

Из здания выбегает Аня, довольная тем, как развернулись события. «А мы там уже половину сослуживцев подключили. Одни маркерами выделили "Пропал ребенок!" на листовках, другие карты города копировали для добровольцев», - рассказывает все еще возбужденная Нюра.

Возвращаемся в штаб. Народу там прибавилось, все ликуют, обсуждают случившееся. Алина говорит, что полицейские нашли девочку на Савеловском вокзале еще вчера ночью и отправили в больницу, не то в 21-ю детскую, не то в первую Бутырскую... Это собравшихся уже мало волнует. Главное - нашлась, жива!

Поиск отменяется, но все в сборе. Греются на солнышке, решают, куда двинуться дальше. Кто-то предложил поехать на поиски старушки с болезнью Альцгеймера, но оказалось, она тоже нашлась. Какая удача! Значит, на сегодня все, по домам.

Но работа отряда на этом не останавливается. До сих пор не найдена 23-летняя Яна Серко, которая недавно пропала в районе ТЦ "Вегас", так что добровольцы немного отдохнут и опять примнутся за дело. Ориентировки, обзвон больниц, опрос горожан... Это, конечно, не так интересно, как в лесу с фонариком бегать, но не менее важно и нужно.

Говорят, что вступив однажды в ряды добровольцев, выйти из игры уже невозможно, затягивает. «Лиза Алерт» - это диагноз», - смеется Кобра.

Может и так, но я, пожалуй, подпишусь на смс-рассылку отряда о пропавших, а вдруг когда-нибудь пригожусь.

Анна Семенец