Путин 3.0: убить в себе Запад

Президент России в ходе «прямой линии» недавно заявил, что одного года маловато для того, чтобы разобраться, «тянет» ли тот или иной министр свою должность. Похоже, что и в отношении самого Путина действует то же самое правило. Он так старательно создавал ситуацию политической неопределенности в России, чтобы сохранить свою роль арбитра в борьбе разных финансовых кланов, что спустя год после инаугурации, кроме борьбы с оппозицией, а также чисток в стане «недостаточно лояльных» чиновников, не о чем, по большому счету, и вспомнить.

Прошел год с момента официального вступления Владимира Путина в должность. Сам он рассуждает теперь о степени исполнения подписанных им сразу после инаугурации указов, большинство из которых эксперты тогда называли пожеланиями «за все хорошее, против всего плохого». Большинство российского общества, в свою очередь, в принципе не замечает никаких серьезных перемен, не видя большой разницы между президентством Дмитрия Медведева при премьере Владимире Путине и медведевском премьерстве при президенте Путине.

Разве что закончились рассуждения о «правящем тандеме». Но поскольку им конец положило решение сентября 2011 года о том, кто будет выдвигаться на пост главы государства, то такую мелочь массы россиян просто не замечают. Не состоялся и ожидавшийся к началу весны 2013 года рост протестных настроений в связи с резким ростом тарифов ЖКХ, а также закрытием части поликлиник, больниц, школ (в связи с переходом на новые принципы бюджетирования). Так что так называемое «большинство», про которое политологи так любят спорить - «путинское» оно или просто живет само по себе, возвращения нового-старого президента практически не заметило. Он для него как будто и не уходил.

Несколько иные впечатления у двух групп населения, которые попали за минувший год под пресс властей. Речь идет об участниках, в том числе и рядовых, протестных выступлений 2011-2012 годов и о чиновниках. Все первое полугодие нового президентского срока Владимира Путина оппозиционеров прессовали на уровне законодательства. И у многих из них наблюдалась неадекватная уверенность в том, что на уровне заявлений и «бумажных» правил все новации властей и останутся. Мол, не поднимется у них рука закрывать старейшие российские НКО, применять обновленный закон «О гостайне» и объявлять якобы недостаточно лояльных экспертов изменниками родине, а также использовать другие новые рычаги, которые получили в свои руки спецслужбы и силовики.

Однако вторая половина «первого путинского года» показала, что речь шла о хладнокровной и планомерной подготовке к разгрому наиболее активной части несистемной оппозиции, чистке внутри рядов так называемой «системной», то есть подконтрольной Кремлю оппозиции и, наконец, к запугиванию рядовых активистов, которые должны понять, что излишняя гражданская активность может стоить им как минимум «двушечки» - и вовсе не условного, а вполне реального заключения.

Что касается чиновничества и депутатов, то есть тех, кого в России принято называть «правящей элитой», то они попали «под пресс» еще до того, как в отношении них было ужесточено законодательство. Еще не успели принять соответствующие поправки, ограничивающие права депутатов и сенаторов на обладание собственностью за рубежом, а верхняя и нижняя палаты российского парламента уже были основательно «зачищены» - как от недостаточно лояльных парламентариев, так и от вполне верноподданных, но слишком легкомысленно отнесшихся к новым правилам игры.

В это же время с так называемого «дела «Оборонсервиса» началась громкая кампания по борьбе с коррупцией. Странным образом под нее попадали то прямые конкуренты кого-то из близкого окружения Владимира Путина, то чиновники, чья лояльность считалась недостаточной, а то и просто обладатели крупного капитала, явно заработанного не на госслужбе, но зато имеющего предположительно криминальное происхождение.

В некоторых ведомствах из-за всех этих мер властей работа практически встала, не только потому что многие процессы давно были предельно коррумпированы и не могли осуществляться вовсе без соответствующей финансовой «смазки», но и потому что наиболее активные госслужащие испугались и снизили обороты, чтобы не привлекать к себе чрезмерное внимание. Потом, правда, работать в сложившихся условиях понемногу стали привыкать. В том числе, можно предположить, научились «кормиться» и в изменившихся условиях, поскольку ранее буксовавшие процессы согласований вновь пошли.

Тем не менее, чиновники, а также низведенные за минувший год до уровня «бешеного принтера» российские парламентарии, хоть и научились жить в новых условиях, явно заметили произошедшие за минувший год существенные изменения. Именно они, наравне с оппозицией, стали главными объектами для атаки пресловутого «Путина 3.0». И тут стоит отметить: единственное, что четко объединяет между собой две эти социальные группы – не равные по численности, доходам и весьма далекие друг от друга по идеологическим установкам, - это их ориентация на Европу и шире - на Запад. И вовсе не только как место, где они предпочитают хранить капиталы (у кого они есть) или как на образец для подражания.

Так что единственное, что можно сказать о первом годе нового президентства Владимира Путина, – он последовательно устранял противников «закрытия» страны. Как внутри власти, так и за ее пределами. Его опорой стали в широком смысле «люди без загранпаспорта». Им, с опорой на собственные силы, и реализовывать президентские указы годовой давности, по которым сам Владимир Путин намеревается оценивать успешность своего президентства.

Иван Преображенский