Великая антикитайская стена

Сирийский и иранский кризисы, во время которых Китай проявил неожиданную активность за пределами зоны своих ближайших интересов, – только винтик в раскручивающейся машине глобального противостояния.

Формально Китай – вторая экономика мира, но физические объемы промышленного производства в Поднебесной уже сейчас по многим позициям выше, чем в США. Так, производство стали в КНР в 2011-м было почти в семь раз больше, чем в Штатах, составляя почти половину мирового, производство автомобилей – в 2,5 раза. Растет и частное потребление. Стратегической целью Пекина является достижение «средней зажиточности» – на уровне стран Восточной Европы. Речь, таким образом, идет о появлении «нефритового миллиарда», сопоставимого по ресурсоемкости с «золотым». При этом увеличение размеров внутреннего рынка резко ослабит зависимость китайской экономики от экспорта в Европу и США.

С учетом ресурсного кризиса, на вопрос, как будет сосуществовать «нефритовый миллиард» с «золотым», есть только один ответ – никак. Сирийский кризис, по сути – лишь первый очевидный результат формирования противостоящих друг другу военных блоков.

Китайская экономика критически зависит от ввоза ресурсов (так, по нефти эта зависимость уже выше, чем в США – 55,2%); продовольственная самодостаточность канула в Лету вместе с ростом потребления – например, КНР импортирует 81% любимой в местном народе сои. Чтобы обеспечить себя сырьем и сельскохозяйственной продукцией, Поднебесная предприняла колоссальную по масштабам экономическую экспансию в Африке, на Ближнем и Среднем Востоке. Однако, учитывая сложную ситуацию с мировой ресурсной базой, это автоматически привело к столкновению интересов Китая и Запада. Так, Нигерия в 2006-м специально под «ханьцев» выставила со своего рынка все международные нефтедобывающие компании – и те этому определенно не обрадовались.

В итоге США и ЕС уже двинулись в крестовый поход против «нового колониализма». «Пятиминутки ненависти» в западных СМИ («лик китайского неоколониализма более кровожаден и опасен, чем классические, западные персонажи колониального прошлого») стремительно переросли в конкретные действия. Скажем, быстрый рост китайского нефтяного экспорта из Судана, где Китай контролировал 40% нефтедобычи, закончился плохо для Судана. В 2007-м было создано объединенное военное командование по Африке (AFRICOM), а в 2011-м нефтеносный Юг стал независимым государством с прозападным режимом. Примерно те же подтексты имели ливийская революция и кризис вокруг Ирана (это третий по значимости поставщик нефти в КНР).

Ситуация для Китая осложняется тем, что длинная береговая линия КНР практически полностью экранирована цепочкой американских союзников – это Япония, Южная Корея, Тайвань и Филиппины. Иными словами, между Китаем и сырьем стоят американцы. «В пределах первой цепи островов у США есть четыре крупных союзника, с помощью которых Америка пытается уморить голодом китайского дракона, чтобы превратить его в китайского червяка», - констатировал генерал-майор Ло Юань.

Китайцы реагируют на ситуацию по нескольким направлениям. Во-первых, китайские ВВС и флот растут едва ли не в геометрической прогрессии, при этом в первую очередь строятся океанские корабли. Так, количество подводных лодок с противокорабельными ракетами за последние 10 лет увеличилось вчетверо. К 2020-му году в Китае намечено построить четыре авианосца – при этом один уже есть. Строятся крупные десантные корабли.

Во-вторых, КНР ищет альтернативные выходы к мировому океану – через окончательно перебежавший в лагерь Пекина Пакистан и давно превратившуюся в китайский задний двор Бирму.

В-третьих, Поднебесная создает цепочку опорных пунктов, тянущуюся к Персидскому заливу – «нить жемчуга». На побережье и островах Бирмы создана внушительная сеть из военных баз и радарных пунктов - Ситуэ, Кьокпьу на острове Рамри. Другие опорные пункты строятся в Хангьи, Мергуи, Задеджи. На островах Коко китайцы разместили радарную систему. В Бангладеш возводится порт Читтагонг, на Шри-Ланке - Хамбантота, на Мальдивских островах - военная база Марао, плюс нависающая прямо над входом в Персидский залив пакистанская пара – Гвадар и Пасни. Иными словами, сеть китайских опорных пунктов в Индийском океане более чем впечатляет. Кроме того, КНР все настойчивее стремится решить в свою пользу спор о «стоящих» на морских путях островах Спратли в Южно-Китайском море – в прошлом году вокруг них разразился полноценный кризис с таранами, угрозами и прямым противостоянием военных флотов. Кроме того, китайцы пытались разместить базы собственно на Африканском континенте – в Судане и Нигерии.

В-четвертых, «материализуются» наземные пути поставки ресурсов – нефте- и газопроводы, железные дороги тянутся в Центральную Азию.

Со стороны противника ситуация зеркальна. Восточная Азия объявлена центром военных усилий США – весьма конкретных. Так, американцы и японцы ведут воздушную разведку над территорией КНР: японские ВВС совершают 500 вылетов в год, американские – 300. По сути, в китайском небе идет вялотекущая война – с 2001-го китайцы заявили о 18-ти сбитых американских разведывательных самолетах, американцы признали потерю 9-ти.

Основная часть американского подводного флота уже перебазирована на Тихий океан, и это только первая стадия процесса. В расширение базы на Гуаме, традиционной цитадели США в западной части Тихого океана, намечено вложить $8 млрд. Речь идет о самом крупном военном строительстве в западной части Тихого океана со времен Второй мировой. При этом надо знать, что именно расширяют : так, авиабаза Андерсен на Гуаме крупнейшая у Штатов, и того, что там уже есть, хватит на очень приличную войну.

Американские войска возвращаются в филиппинский Субик-Бей и размещаются на севере Австралии, в Дарвине. Получено согласие Сингапура (контролирующего Малаккский пролив, через который идет 80% китайского импорта нефти) на использование военно-морской базы Чанги. Явно под американцев строится база на южнокорейском острове Чеджудо. Радары системы ПРО обосновались на японском Хонсю. В Индийском океане расширяется база на островах Диего-Гарсия и планируется ее создание на австралийских Кокосовых островах. Еще в 2008-м американские войска провели серию штабных игр Pacific Vision, во время которых отрабатывалось противостояние «почти равноценному сопернику» (изысканный эвфемизм для обозначения Китая) в Тихом океане.

Японские и австралийские усилия в военной области также идут по нарастающей. Флот Японии, и без того весьма внушительный, намечено усилить еще больше – так, количество подводных лодок должно увеличиться с 16 до 22-25, а количество так называемых эсминцев-вертолетоносцев (на самом деле легких авианосцев) типа «Хьюга» доведут до четырех. Японские сухопутные войска «дрейфуют» с пограничного с Россией Хоккайдо на южные острова, а новые танки «сил самообороны» имеют массу, подозрительно подходящую для переброски морем.

Параллельно формируется система антикитайских блоков. В планах – создание союза из США, Японии и Индии. Дополнительно администрация Обамы сформировала Тихоокеанское партнерство, в которое вошли Австралия, Новая Зеландия и те, кто не поделил с Китаем Спратли – Бруней, Сингапур, Вьетнам и Малайзия.

Сползание индусов в объятия США – симптом нарастающего противостояния между двумя азиатскими гигантами. Индия оказалась в окружении сателлитов и опорных пунктов Китая, а старые территориальные споры на гималайской границе приобретают все большую актуальность – пограничные инциденты, хотя и не слишком афишируемые, происходят в режиме нон-стоп. Параллельно по обе стороны возводятся военные базы и наращивается численность войск. Наконец, Индия и Китай столкнулись в борьбе за бирманский газ. В итоге, пока китайский флот осваивается в Индийском океане, индийский перебирается в Тихий – военное сотрудничество Дели с Вьетнамом идет по нарастающей. Первый инцидент с участием индийских и китайских кораблей в Южно-Китайском море уже был.

Линия противостояния продолжается и на запад: с одной стороны расположилась связанная союзническими отношениями «конструкция» из Пакистана, Ирана и Сирии, с другой – монархии Залива во главе с Саудовской Аравией, антисирийски настроенная Турция и антииранский Израиль.

Иными словами, от Тихого океана до Средиземного моря в Азии постепенно формируются две системы враждебных союзов. С учетом того, что европейцы начали проводить активную политику на «Большом Ближнем востоке» (французские авианосец, например, участвовал в иранском противостоянии), а интересы КНР простираются через всю Африку до Атлантики, зона противостояния становится глобальной. По сути, перед нами римейк ситуации противостояния СССР и США. Вопрос в том, останется ли война холодной.

Евгений Пожидаев