Киргизы бегут от «просвещения»

Малограмотные популисты, мечтающие эмигрировать в Женеву, навязывают киргизам образование на родном языке, на котором нет ни общей, ни специальной литературы. И тем самым толкают к эмиграции перспективных граждан страны. Как это происходит, «Росбалту» рассказал завкафедрой журналистики Киргизско-Российского Славянского университета Александр Кацев.

- Александр Самуилович, как вы оцениваете новые инициативы президента Киргизии Отунбаевой в области языковой политики? В частности – о внедрении начального образования исключительно на киргизском языке, вне зависимости от национальности ребенка и желания родителей?

- Сейчас я вам объясню. Можно перевести образование, сперва начальное, а затем среднее и высшее, на киргизский язык - и ничего страшного не будет. Кроме того что не будет самого образования. И вот почему: в бывшем СССР совершенно другой подход к образованию, нежели на Западе.

На Западе значительная часть труда по добыванию знаний лежит на самом студенте или школьнике – есть библиотеки, где ты можешь найти учебник и на своем родном языке, скажем в Чехии учебник на английском. Студент сам должен добывать знания, большая часть ответственности за качество его знаний лежит на нем самом – и так с самых младших классов. У нас же язык - только форма достижения результата. У нас источником знаний является в первую очередь педагог, учитель, и только потом – книги. А качество подготовки киргизскоязычных педагогов, и не только их, уже давно оставляет желать лучшего.

Сейчас я вспомнил историю, рассказанную мне первым президентом Киргизии Аскаром Акаевым. Во время переговоров с Дэн Сяо Пином тот вдруг отвлекся от темы и сказал: «Сохраните русский язык». Все очень удивились, ведь это был период всплеска национализма в середине 90-х. И Дэн Сяо Пин, увидев реакцию, сказал: «Причина проста. Ответьте, сколько информации, например научной, есть на киргизском языке и сколько на русском?».

Для того, чтобы перевести образование на киргизский язык, мало перевести учебники, хотя их катастрофически не хватает. Необходимо сформировать совершенно иное мышление, создать условия, когда человек научится нести ответственность за качество своих знаний. В этом случае стане уже неважно, на каком языке человек учится – качественные знания он будет получать там, где найдет, и на том языке, который ему комфортен. А нынче, повторюсь, у нас с самого раннего возраста никто не привык самостоятельно образовываться – ни учителя, ни ученики.

Недавно я предложил одному начальнику из Министерства образования отправить сто учителей киргизского языка в Англию, чтобы они научились там передовым методикам в образовании. И, знаете, что мне этот чиновник ответил? Нельзя их отправлять – они не вернутся. Вот такой парадокс.

- Соседние Таджикистан и Узбекистан давно ведут политику выдавливания русского языка изо всех сфер. И, тем не менее, страны эти существуют, режимы там нельзя назвать неустойчивыми. И они более-менее интегрированы в мировое сообщество.

- Что касается Узбекистана, то это страна совершенно закрытая. И то, что там происходит, аукнется им в ближайшее время. Языковые проблемы там тщательно замалчиваются. И не только там. Во время визита в Баку, буквально неделю назад, я разговаривал с тамошним высоким чиновником, который меня убеждал, что в Азербайджане языковой проблемы нет: образование происходит на азербайджанском языке, и все просто замечательно. Нет, по его словам, и барьера между русскоговорящим городским сообществом и людьми из регионов, которые в последнее время активно внедряются во власть. Но встречи с преподавателями факультетов журналистики и филологии, убедили меня как раз в обратном: проблема образования на государственном языке есть, и очень серьезная.

Она существует везде на постсоветском пространстве. Чтобы ее решить – надо создавать новые методики. Надо обучать педагогов, строить систему образования. Она не появится, как по волшебству, просто потому, что президент сказала. Человек должен изучать язык комфортно. Но главное - язык не самоцель. Язык всего лишь средство получения результата.

- Вы журналист и филолог, педагог с большим стажем. Что на Ваш взгляд, необходимо делать киргизскому руководству, чтобы преодолеть эту проблему?

- Я вам отвечу вопросом на вопрос. Как вы думаете, кому нужна киргизская литература в лучших переводах? Скажем, Тоголок Молдо (киргизский поэт 1860-1941) в переводах Андрея Вознесенского? Как выяснилось, никому, кроме моей кафедры и посольства России. Мы недавно выпустили трехтомник на 600 страницах, где киргизские авторы отобраны в лучших переводах, и провели тестирование среди учеников средних школ. Они отбирали – это нам нравится, это нет. Вот, на мой взгляд, хороший путь – один из способов ознакомления русскоязычных школьников с киргизской литературой и наоборот. Дети должны знакомиться с культурой страны, в которой они живут, и получать знания о других культурах. Тогда, наверное, русские школьники захотели бы прочитать многие книги на киргизском языке. Необходимо издание параллельной литературы, с этого надо начинать.

- Вы сказали что язык – не самоцель, а всего лишь инструмент. Руководители страны это понимают?

- Если большой начальник на Юге Киргизии, мэр Джалал Абада, будучи гражданином России, запрещает своим подчиненным разговаривать на любом языке, кроме киргизского - то впору сочинять фельетон. Так что ничего они не осознают. Это все обычный популизм в духе 90-х, когда нам говорили: хотите или нет, а мы вас заставим.

Интересно, что главные враги борцов за чистоту языка – это не русские, а городские киргизы, предпочитающее говорить на русском. Потому что они плохо говорят по-киргизски. Скажу вам больше: тот, кто утверждает, что вся Киргизия говорит на киргизском, нагло врет. Киргизский язык в регионах – это бытовой язык на уровне «сколько стоит» или «как пройти». В селах никто не читает. Нет ни книг, ни общей, ни специальной литературы – разве это язык?

Когда во власть приходят малограмотные люди, они серьезно думают, что могут вершить судьбы. Я спрашиваю их: вот вы ратуете за максимальное внедрение киргизского языка, а сколько книг на киргизском вы прочли в этом году? Ответ – ни одной. Так же как и на русском.

- К чему приведет такая политика в отношении языка?

- Пока не появятся книги на киргизском языке, которые хочется читать, которые будут интересны и современны, будут одни только разговоры.

- Но ведь есть такая вещь как административное давление. Большой начальник скажет - отныне будет так, и начнут насильно заставлять.

- Большое начальство, которое в нашей стране в разное время имело отношение к образованию, делает все, чтобы отбить охоту учиться вообще. Невозможно заставить человека делать что-то, чего он не хочет. Люди просто уедут, причем уедут лучшие. Национализм – первейший признак неполноценности.

- Люди из Киргизии уже давно уезжают, в том числе из-за проблемы национализма. Вы думаете, власти не обеспокоены этим?

- Я хочу напомнить вам о двух событиях, которые, почему-то, прошли незамеченными, но они очень хорошо иллюстрируют сложившуюся ситуацию. Первое: в дни годовщины начала Великой Отечественной войны бульвар Молодой Гвардии в Бишкеке был решением парламента переименован в бульвар имени Айтматова - как будто других улиц мало. Второе: буквально сегодня парламент принял решение, что частное телевидение, «5 канал», обязано транслировать исключительно парламентские новости.

Все это звенья одной цепи, лежащие в одной плоскости. Понимаете, они живут в своем мире. Когда руководитель страны рассчитывает через несколько месяцев переехать к Женевскому озеру и гулять по его берегам, то ему, на мой взгляд, совершенно наплевать, что будет с этой страной.

Беседовал Александр Шахназаров