"О развитии пока придется забыть"

Экономический кризис пришел в калининградский зоопарк. Животные без корма, конечно, не останутся, но ряд проектов, в том числе по реконструкции зоосада, будет приостановлен. Устав от поиска спонсоров, дирекция намерена просить власти «поговорить» с бизнесом. Иначе выжить будет непросто. Директор учреждения Светлана Соколова рассказала о том, что ждет зоопарк в новом году, а также о своем видении преодоления кризиса.

- Светлана Юрьевна, экономический кризис все же ударил по зоопарку?

- Конечно, произошедшее отразилось на работе зоопарка. Уже сейчас подорожали корма в достаточно серьезной степени. На будущий год прогноз у нас до 40%. Если мы в 2014 году в планах закладывали 15 млн руб. на корма, то на 2015 год мы уже закладываем 20 миллионов. Вот эта разница – 5 млн – бюджет нам ее не добавил. У нас не произошло сокращения финансирования, оно остается в полном объеме. Но из-за такого резкого скачка цен, понятно, что реально денежных средств для нас будет намного меньше. В связи с этим придется отказаться от ряда проектов. В первую очередь, это проекты отдела по работе с посетителями. Мы предполагали приобретение нового паровозика за границей и, может быть, каких-то новых собственных аттракционов, информационных киосков. Обо всем этом пока придется забыть.

- Городской бюджет сейчас как вас финансирует?

- Финансирования из городского бюджета, во всяком случае в прошлом году, было абсолютно достаточно для текущей поддержки предприятия, приобретения кормов, зарплат. У нас бюджет совокупный: две трети дает городской бюджет, одну треть мы зарабатываем сами. У нас животные ели экзотические фрукты, ни в чем себе не отказывая. Мы делали какие-то мелкие текущие ремонты, хотя этих денег не хватало на более серьезные проекты. Что готовит нам следующий год - поживем-увидим. Потому что ситуация меняется. У нас очень много импорта, в том числе, фруктов, поэтому ситуация с евро нас насторожила. Сейчас вроде начала откатываться назад. Конечно, не верится, что она вернется на тот уровень, как было раньше, но все-таки я надеюсь, что не будет так критично, как было в начале.

- Пока речи не идет о сокращении финансирования из бюджета города?

- Пока нет. Более того, что если ситуация останется достаточно сложной, с теми же кормами, то я очень надеюсь, что город пойдет нам навстречу и выделит дополнительное финансирование.

Если ситуация пойдет в сторону удорожания хотя бы на 20%, будем корректировать наш план финансово-хозяйственной деятельности. Но меня сейчас гораздо больше беспокоит, что из-за кризиса меньше денег будет на ремонтные работы. Это моя основная головная боль. За прошедшие десятилетия многие объекты зоопарка пришли в такое состояние, что требуется просто неотложный их капитальный ремонт. В этом году у нас пострадали животные - когда из-за аварийного состояния забора проникли бродячие собаки (в марте собаки проникли в вольер с кенгуру и загрызли семерых животных – прим. ред.). И тогда мы кинули все свои силы и два участка забора за собственные средства отремонтировали, потратив на это 2,5 млн. рублей. У нас есть еще один аварийный участок забора, пока тоже он под вопросом – это достаточно серьезный объем и своих денег у зоопарка на это точно не будет.

- Общая стоимость забора вокруг зоопарка достаточно весомая. Но ведь его надо срочно латать, чтобы не повторилась мартовская трагедия. Когда все-таки он будет готов?

- Общая стоимость в ценах 2014 года была 70 млн руб. Если мы их поделим на два километра наружного ограждения, получается где-то 35 тыс. руб. за погонный метр – трехметровый забор с полным демонтажем старого, с выкапыванием старого фундамента и заливкой нового. Мы сейчас попробуем пересчитать проект и удешевить его. Но в два раза мы точно не сможем снизить стоимость. Сейчас у нас четыре аварийных участка, два мы почти сделали. Еще один участок мы, скорей всего, отремонтируем своими силами. Хотели просто полностью заменить его, но сейчас не до жиру, поэтому будем делать ремонт своими силами. Но участок со стороны улицы Зоологическая, он очень большой. Он по расчетам стоит порядка 8 млн. Это практически весь наш строительный бюджет, помноженный на два. Поэтому выделить деньги просто нереально. Но там забор в очень плохом состоянии, нужно демонтировать все, выкапывать старый фундамент. Более того, там насыпные грунты, в немецкое время там стояли здания. Там не поставишь легкий забор, нужно укреплять капитально. И мы сейчас ломаем голову, как удешевить этот участок. Потом проект будем представлять администрации.

- Есть еще и проблема аварийных вольеров. Недавно из-за ветхого состояния решетки на территорию зоопарка вышла самка бегемота…

- Да, проблема вольеров будет решаться и, я надеюсь, здесь особых проблем у нас не будет. Мы прямо с начала года будем заказывать плановое обследование всех ограждающих конструкций вольер и потом ремонтировать. Всех – это тех, которые были построены давно и никогда не обследовались. Внешний осмотр мы произвели, но, скорее всего, мы закажем еще и лабораторное обследование. Сегодня в зоне риска у нас реально только вольера для бегемотов. Она была сделана без фундамента и построена давно. Сейчас таких вольер нет. Все остальные вольеры с фундаментами, построены относительно недавно. Но, скажем так, это ситуация, когда мы хотим быть уверены на все 100%, поэтому на всякий случай мы все-таки закажем лицензированную фирму, которая проведет обследование этих ограждающих конструкций. Таких вольеров у нас около десяти: вольеры бегемотов, львов, тигров, слона, копытных животных. Я думаю, что к марту мы все это сделаем. В идеале я хочу вывести работу так, чтобы в течение зимы мы составляли техзадания, сметы и при наступлении теплого времени года мы могли уже приступить к работам.

Однозначно нужно доделать небольшой участок забора в районе улиц Римского-Корсакова и Грекова, там, где мост через ручей Парковый. Однозначно нужно доделать вольеры для орангутанов, там готовность около 80%. Мы ожидаем-ожидаем животных, но из-за того, что до конца вольеры не сделаны, вопрос отложился на 2015 год. Хотелось бы это сделать за собственный счет, но если это не будет получаться, мы будем обращаться с просьбой о выделении дополнительных денежных средств со стороны учредителей. Есть объекты, которые нам хотелось бы усилить с точки зрения безопасности. Например, есть родители, которые не понимают всей опасности и ставят детей на ограждения енотов, медведей, бизонов. Бороться, взывая к людям, честно говоря, бесполезно. Единственный выход из данной ситуации, к нашему великому сожалению, поскольку это опять дополнительные расходы, но мы на них идем сознательно – сделать вторую зону барьера. Поэтому мы будем делать так называемую зону отжима - из растений, из каких-то искусственных преград. Это не ухудшит обзор, но подойти вплотную к вольеру будет невозможно. Такие зоны будут сделаны у вольеров бизонов. Что касается ограждений у медведей, то оно у нас идет вообще номером один. Требуется его капитальный ремонт, оно не в очень хорошем состоянии. И плюс мы хотим сделать стеклянные вставки смотровые, чтобы людям не надо было ставить на ограждение детей. Такая же задумка у нас есть по вольеру для енотов. Там, конечно, не хищники сидят, но упасть с такой высоты тоже хорошего мало.

- А когда появятся эти стеклянные вставки?

- Я пока не буду говорить, когда. Сейчас ситуация настолько непредсказуема. Есть приоритетные работы. А все остальное - по мере финансовой возможности. Все будет зависеть от того, сколько денег мы заработаем. Если кризис коснется настолько серьезно людей, что они станут тратить меньше денег на досуг, то вполне возможно, мы получим падение посещаемости и не заработаем тех денег.

- Что за история с вольерами для орангутанов? Ведь обезьянник принят и работает, а вольеры для орангутанов, получается, не готовы?

- Вообще не существует нормативов для строительства вольеров для животных. Строят их исходя из существующего опыта, а он у всех разный. В данной ситуации получился такой казус, что была принята система безопасности, основанная на электропастухах, но когда мы пригласили членов комитета по орангутанам из Европы, они сказали, что не считают ее достаточно безопасной. Они рекомендовали нам усилить потолки металлическим прутом. И мы сейчас перевариваем эту крышу. Я не берусь комментировать, как это строилось и проектировалось раньше. Объект начинался до меня, и не совсем корректно было бы мне критиковать бывшего директора, проектировщиков. Все мы допускаем ошибки. Тем более, такая ситуация, что нормативов как таковых нет. Это очень сложно. Мы просто делаем так, как мы это считаем нужным сейчас. Животные очень сильные, очень опасные и очень умные. Поэтому в данной ситуации лучше пусть будет двойная система защиты, чем та система, которая вдруг в один прекрасный день вдруг не выдержит.

- Когда же все-таки орангутаны появятся в зоопарке?

- Будет пара орангутанов из Европы. Мы уже два раза называли сроки, которые не соблюдали. Если бы не забор, мы бы закончили с вольером. Но возникла экстренная ситуация с забором, пришлось деньги, планирующиеся на вольеры для орангутанов, перекинуть на забор. Поэтому называть какие-то сроки я не буду. Сейчас идут работы по замене потолочной решетки в зимней вольере, останется только замена потолка в летней вольере. Когда мы это сделаем, мы пригласим директоров из европейских зоопарков. Их рекомендации о переводе животных к нам уже есть. Но они сказали: вы сначала все сделайте, пригласите нас, мы приедем, посмотрим и будем договариваться. Пока мы предварительно договаривались на весну. Возможно даже мы начнем оформление документов уже. Но ситуация непредсказуемая. И если вдруг она развернется так, что в приоритете у нас будут корма, соответственно, деньги пойдут на корма.

- Когда обезьянник только сдавали, вы говорили, что там огромное количество недоделок. Вам удалось устранить их?

- Пятьдесят на пятьдесят. Нам удалось добиться, что 50% мелких недоделок в рамках подготовки к сдаче были устранены. Достаточно много работ мы выполняли потом сами, потому что предъявить претензии некому, генподрядчик находится в стадии банкротства. И передо мной стоял выбор: либо я начинаю упираться и не принимаю объект, и он начинает просто выходить из строя, потому что не эксплуатируется. Но я выбрала другой вариант. Я приняла обезьянник в том виде, в каком он был готов, мы его потихоньку доводим до ума. И он работает, народ просто в восторге.

- Экономическая ситуация влияет на спонсоров? Легко их сейчас найти?

- Ну, я бы не сказала, что кризис добавил желания людям выделять деньги на поддержку зоопарка. Конечно, у нас и сейчас, и в течение 2014 года наметился спад по заключению новых договоров на поддержку. У нас десятилетиями понятие благотворительности было искоренено, плюс недостатки налогового законодательства этому не способствуют. В зоопарке Гамбурга я видела новые вольеры, построенные для медведей, пингвинов, котиков, огромный комплекс, за 20 млн евро – это спонсорские деньги. Я не знаю ни одного зоопарка в России, где были бы спонсорские стройки такого масштаба. В чем кроется причина? Я думаю, в двух вещах: законодательство и менталитет. В Европе существуют серьезные налоговые льготы для благотворителей. А во-вторых, там очень серьезное значение имеют имиджевые проекты. У реально крупные компаний даже существуют бюджеты на это. В России, может быть, пройдут годы, и мы достигнем такого уровня и социальной ответственности, и финансовых возможностей. Я могу ошибаться, но мне кажется, что наши компании больше ориентированы на сверхприбыль, чем на благотворительность. Если говорить об опекунстве (над животными со стороны граждан и организаций – прим. ред.), то мы заключаем договоры. Но это сумма намного меньше, чем год назад. Я думаю, что процентов на сорок. Ряд крупных фирм, которые раньше поддерживали зоопарк, по тем или иным причинам поддержку сворачивают.

- Можно ли как-то сегодня стимулировать спонсорство?

- Опыт показывает, что стимулирует только прямое обращение главы города или губернатора. Я предполагаю в начале года выйти с просьбой и к главе города, и к губернатору Калининградской области, чтобы они оказали нам такую поддержку, рекомендательную.

- Чтобы они, проще говоря, поговорили с бизнесом?

- Ну, может быть, отправили бы письма с просьбой поддержать. Потому что, когда в 2011 году губернатор выделил нам серьезную финансовую поддержку, 40 млн руб., это позволило нам очень хороший рывок сделать. Тогда в том числе за подписью губернатора пошли письма во многие организации и фирмы. И тогда у нас было заключено достаточно много договоров о пожертвовании, они года полтора отработали.

- В СМИ порой появляется информация, что бизнес пытается «отжать» кусочек у зоопарка. Сегодня приходится защищать территорию?

- К сожалению, что называется, «отжали» кусочек зоопарка для строительства пристройки к кафе. Это было в 2009 году и это было решение городских властей. Тут комментарии излишни, нам очень жаль. Но что произошло, то произошло. Сейчас, я надеюсь, этого не будет. Мы заказали государственную историко-культурную экспертизу. Мы надеемся довести до ума и обозначить охранные зоны, обозначить территорию памятника, на которую уже покуситься будет нельзя.

- То есть при желании «отжать» что-то сейчас еще можно?

- У нас статус памятника есть сейчас. Но не проведены все необходимые процедуры, не определены территория, охранная зона, регламенты. То есть де-юре есть, а де-факто не прописаны все эти регламенты. Мы в этом году сделаем эту экспертизу, а в следующем году мы будем делать следующий шаг и все это дело прописывать. Я очень надеюсь, что таких поползновений больше не будет.

- А, наоборот, говорить о расширении имеет смысл? Или зоопарку достаточно земли?

- Абсолютно. Можно сделать очень большой зоопарк на очень большой территории, только зачем? Давайте лучше сделаем хороший зоопарк на той территории, которая у нас есть. Это небольшая, можно сказать, стандартная для городских зоопарков. Если мы сравним с зоопарками Вены, Берлина, Кельна, они все приблизительно в районе 20 гектаров. У нас 16,4.

- Вашим сотрудникам удается перенимать европейский опыт? Будете ли теперь сокращать число заграничных командировок?

- Сейчас у нас «зеленый свет» на командировки для техперсонала, мы должны ориентироваться на лучшие зоопарки Европы. Люди ездят не только в Россию, но и в Германию, в Польшу. Сейчас поездки и командировки, может, будут пореже и поменьше. Но однозначно мы их не свернем. Может, будем ездить поближе. Также и мы будем продолжать проводить семинары и приглашать на них европейских специалистов. В этом году мы провели международный обучающий семинар по обогащению среды. Тренеры из США и Англии обучали, как можно работать с животными, чтобы убрать у них психологический стресс, который присущ зоопарковым животным. Обогащение среды - это возможность дать животному проявлять свои естественные инстинкты. И сейчас это одно из самых прогрессивных направлений. У нас в российских зоопарках об этом говорят давно, но это еще не прижилось, как полноценный объем работы, который надо выполнять наряду с кормлением и медицинским осмотром.

- То пока есть у нас заботятся о физиологии, но не о психологии…

- Ну, этим занимаются зоопарки, но это не стало еще абсолютной нормой, как в Европе. Там в обязанности рабочего входит покормить, убрать, поиграть. Нам показывали потрясающий фильм. Показывают тигрицу, у нее почти нет мышц, одышка, начинается ожирение. Что стали делать работники? Они поставили деревянный столб и начали наверх класть мясо. Первый день эта тигрица пыталась вскарабкаться. Но когда показали ее через полгода… Она взлетала на эту пятиметровую высоту со скоростью молнии, абсолютно поджарая, блестящая шерсть, мускулы… У нас сейчас очень хорошо девочки работают с тюленями. Сюжет про сивуча Кима, которого научили полоскать горло, уже вообще обошел всю Россию. Потихоньку они начинают работать с тиграми, со львами, с обезьянами, с волками, с енотами. Просто в какой-то момент происходит какой-то щелчок и люди начинают понимать потребность животных в этом. Этот перелом сознания - самое важное, что у нас случилось. Сейчас у нас активно начинаются медицинские тренинги, их основная задача - научить животное контакту. В Гданьском зоопарке у жирафа берут кровь из вены – животное подходит и ждет, когда ее возьмут. Коллеги из питерского зоопарка вообще нас удивили: они научили обезьян взвешиваться – животное подходит, садится на весы, ждет, потом уходит. И то, что мы начали заниматься медицинскими тренингами и обогащением среды – очень важно.

- Кроме орангутанов, что интересного увидят калининградцы в зоопарке в новом году?

- Сейчас мы ведем переговоры на получение самки гиббона. У нас уже готов вольер для копытных животных, и я считаю, что он будет одним из лучших вольеров в нашем зоопарке и, может быть, и в России. Мы сейчас ждем теплых дней, чтобы можно было перевести туда животных. Будем переводить волков в новый вольер, он почти готов, но мы хотим впервые в нашем зоопарке сделать видовое стекло. Пока это немного застопорилось, потому что не можем найти в Калининграде исполнителей, никто никогда этого не делал, это эксклюзивная работа. Я не знаю, сможем ли мы по деньгам, но мечтаем завезти мелких животных. Мечтаем о сурикатах, хотя придется для этого делать реконструкцию. Хотим завезти выдр азиатских, и если от всех аварийных объектов останутся деньги, отремонтируем для них старый пингвинник. Крупных пополнений не ожидается. Хотя, если удастся завезти орангутанов, то это уже будет проект века.

- Вы нашли способ защитить животных от неадекватных посетителей? Или придется ждать, когда у людей изменится менталитет?

- Когда у вас 80 объектов, 80 охранников к каждому объекту не поставишь. А менталитет все же меняется. Да и наши усилия по поводу того, чтобы люди не кормили животных, дают результат. Не стопроцентный, но ощутимо люди стали меньше приносить. Плюс люди много ездят за рубеж – хотя, правильней сказать, ездили, наверное, в нынешней ситуации - и учатся там. Какие-то меры нужно принимать превентивно – сделать так, чтобы людям просто неудобно было подойти. У горных животных у нас легкая сетка – барашек может ударить так, что мало не покажется. Мы засадили там колючим кустарником – вечно зеленым, красивым, но колючим. Двойная система защиты достаточно эффективна. Там, где нельзя этого сделать, например, в тропическом доме, мы поставили смотрителя.

- Там, где посетители довели акулу до нервного срыва…

- Да, и мы сделали выводы. Скорей всего, таких животных там больше не будет. Если с акулой что-то случится, то вторую акулу мы в этот аквариум точно не посадим. Во всяком случае, этот вид, потому что именно черноперые акулы достаточно стрессовый вид. И в условиях ограниченного пространства это усугубилось.

- То есть это недоработка сотрудников была, которые поселили эту акулу туда?

- Когда планировался обезьянник, именно эти малые объемы (аквариумы – прим. ред.) проектировались той фирмой, которая проектирует аквариумы в России. Это была сдача объекта под ключ: они спроектировали, заселили животными, которых видели в этих объемах и нам передали. Почему это было отдано на аутсорсинг – у калининградского зоопарка нет опыта в содержании морских животных такого вида. Поэтому были приглашены профессионалы. Но я хочу сказать, что зоопарк - это всегда большой эксперимент. У кого-то этот аквариум стоит подальше и там акула спокойно живет, а здесь в условиях ограниченного пространства люди подходят близко, и что-то не срабатывает. В зоопарке никогда не будет все абсолютно безоблачно. Это животные, со своим характером, своими привычками и видовыми особенностями. И то, что построено в одном зоопарке, может не сработать в другом.

Беседовала Юлия Парамонова