Неподнятая целина

Одна из основных аграрных проблем Калининградской области кроется в простаивании земель сельскохозяйственного назначения. На сегодняшний день используется только 65% угодий. Министр сельского хозяйства Владимир Зарудный не отрицает, что такая проблема существует. Он даже признавался, что каждый раз напрягается, когда губернатор едет в аэропорт – столь запущенными выглядят земли в Гурьевском и Зеленоградском районах.

По мнению Зарудного, сложность вопроса ввода сельскохозяйственных земель в оборот обусловлена множественным влиянием фактов и факторов. «Для того, чтобы лучше видеть и мониторить ситуацию, мы последние 2,5 года изготавливали себе основной инструмент труда – электронную карту, которая бы показывала каждую пядь земли, кому принадлежит, как используется и в каком она состоянии, – говорит министр. – Этот фундаментальный труд был завершен в этом году, и он выявил многие вещи, которые мы недооценивали ранее. В частности, мы привыкли порицать нерадивых собственников, латифундистов, частников, которые нахапали земельных участков и сейчас сидят на них, как на активе, и вместо того чтобы пахать, ждут, когда земля прирастет в стоимости, чтобы ее спекулятивно слить».

На самом же деле оказалось, что около 80% частных земель используются по прямому сельскохозяйственному назначению. А не используются 75 тыс. гектаров невыделенных земельных долей и свыше 100 тыс. гектаров неразграниченной государственной собственности. И тем, и другим распоряжаются муниципалитеты. Выходит, что от качества муниципальной работы напрямую зависит, сколько земли обрабатывается.

Еще два больших «куска» – это 37 тыс. гектаров неиспользуемой областной земли и земля федеральная. Ее меньше, но там большие участки, по 6 тыс. гектаров, отведенные к тому же в лучших местах. Федеральная земля выделена, к примеру, тюрьмам, а также Сельхозакадемии, которая свою долю в обучающих целях почему-то не возделывает. Поэтому, по мысли Минсельхоза, новый этап областной целинной программы должен прийтись на государственную землю. Ее предполагается размежевать, вместо неразграниченной государственной сделать разграниченной и предоставить через конкурсы эффективным сельхозтоваропроизводителям в долгосрочную аренду или в приобретение.

Не последнюю роль в проблеме нецелевого использования земель играет коррупционная составляющая. Достаточно вспомнить серию скандалов с земельными участками, незаконно выделенными администрацией Гурьевского района. Похоже, муниципалы и в самом деле задумываются о поднятии целины отнюдь не в первую очередь.

Надо заметить, что не все неиспользуемые сельхозугодья относятся к пахотным. В целом в регионе баланс пахотных земель и сенокосов с пастбищами – примерно пятьдесят на пятьдесят. Но если растениеводческие проекты можно ввести в оборот достаточно быстро, то с сенокосами и пастбищами не все так просто. Дело в том, что поголовье скота в области меньше того, которое может прокормить земля. Пастбищные угодья и сенокосы выделялись в советское время. Зависело это разделение от ряда факторов, таких как состояние почв, наличие или отсутствие мелиорации, ну и, конечно, поголовье скота. В прежние годы оно доходило до 500 тыс. голов, тогда как сейчас этот показатель в пять раз меньше.

Казалось бы, надо просто взять и методом политической воли изменить статус пастбищной земли на пахотную. Но превратить луга в поля одним только росчерком чиновничьего пера невозможно. Под пастбища отводились, как правило, низинные, немелиорированные земли. Чтобы их облагородить, нужны серьезные вложения. А мелиорация всегда была головной болью сельскохозяйственных властей Калининградской области. Если в южных регионах большая проблема – это поливка полей, то в самом западном приходится бороться с заболоченностью. Благо, немцы в свое время отчасти заложили мелиоративную сеть, которая служит по сей день.

Говоря об аграрных проблемах Калининградской области, конечно, нельзя не упомянуть о «черных копателях», незаконно добывающих полезные ископаемые, в первую очередь янтарь. Негативный эффект от их деятельности связан с площадями вымытой почвы: эти земли уже невозможно возделывать. Однако главная проблема в том, что они серьезно влияют на гидрологию. Практически все земли в области мелиорированы. Дренажная система залегает на глубине 80 сантиметров. Размывая карьеры, копатели разрушают мелиоративную сеть. Это сказывается на большой территории вокруг карьера. В итоге где-то в поселках пересыхают колодцы, а где-то сотни гектаров земель вдруг превращаются в болота.

В целом сельское хозяйство Калининградской области ориентировано в большей степени на рынок b2b (бизнес для бизнеса). Это фураж, в частности зерно, и технические культуры (к примеру, рапсовое масло, из которого получают компонент дизельного топлива). Баланс по зерну и зерновым составляет 140%, что позволяет переходить к экспорту. В прошлом году областные хлеборобы убрали урожай, пятый за всю историю Калининградской области по валовому сбору зерновых и технических культур – более 420 тысяч тонн. Самый лучший исторический советский показатель в 1991 году был 500 тысяч тонн. Нынче Минсельхоз рассчитывает получить только 350 тыс. тонн зерна.

Рынок же b2c (бизнес для потребителя) явно недонасыщен продукцией местных производителей. Это становится очевидно в магазинах, где овощные ценники по большей части декларируют польских и литовских производителей. Соответственно, и цифры на этих ценниках выше, чем в «большой России». Однако, говоря о продуктовых балансах, надо иметь в виду, что здесь существует сезонность. В определенный период года, когда созревают урожаи, в области наблюдается перепроизводство. Это означает, что надо вывозить продукцию или перерабатывать ее. В другое время года возникает дефицит продовольствия, приходится его ввозить.

По овощам потребительский рынок закрыт примерно наполовину. Здесь по составляющим получается неоднородная картина. Картофелем регион обеспечивает себя полностью. В период сбора урожая он вывозится на рынки Москвы и Санкт-Петербурга. Из-за лимитированных объемов хранения примерно к концу марта начинается картофельный дефицит, тогда приходится его импортировать. Почти полностью местные производители обеспечивают региональный рынок свеклой и капустой, в меньшей степени морковью, и совсем не закрывают потребность в теплолюбивых овощах в силу климатических особенностей.

Для выращивания такой продукции требуется больше теплиц. По мнению бизнесменов, общая потребная площадь теплиц в регионе составляет 32 гектара. По расчетам Владимира Зарудного, области нужно больше 50 гектаров теплиц. В эту цифру он вкладывает потери на логистику, учитывает экспорт и переработку в соления. Однако сходу эту проблему тоже не решить. За три года в области планируется выход лишь на 75% самообеспеченности по томатам и огурцам.

В качестве исключения в плане недонасыщенности потребительского рынка можно привести в пример мясо, которое в основном идет на потребление населением. Хотя и тут не обошлось без перекосов. Скажем, область полностью обеспечивает себя свининой, но не покрывает и десятой доли потребности промышленности в мясопереработке.

В целом же мясом регион обеспечивает себя на 70%. Здесь тоже распределение по отдельным позициям неоднородно. При самообеспеченности мясом птицы более 60%, индейка, утка, перепела и гуси в области почти не выращиваются, зато обеспеченность бройлером превышает 80%. На перспективу заложена позитивная тенденция в плане говядины – свыше 25 тысяч голов абердино-ангусской породы завезено из Америки. Сейчас формируется семенной фонд, фундамент, на котором будет строиться зерновой откорм бычков. Это если супостаты не выдумают какой-нибудь очередной «коровий грипп».

Вполне логично, что в регионе, окруженном Евросоюзом, появился тренд на производство экологически чистой продукции. Речь идет о так называемом органическом земледелии, без применения агрохимикатов. Оно позволяет занять высвобождающиеся современными технологиями рабочие руки, дифференцировать однотипные продукты по цене, удовлетворить спрос на премиальные продукты. Вопрос только в том, будет ли такая продукция пользоваться спросом на региональном рынке. Бо́льшая трудоемкость и меньшая урожайность автоматически повышает цену на продукцию органического земледелия. Другое дело, что продавец наверняка будет искусственно завышать эту цену с учетом мейнстрима. «Добавление стоимости несоразмерно добавлению себестоимости, это ловкий маркетинговый ход», – считает Владимир Зарудный.

Тем не менее, «органическая» тенденция в регионе существует. Более 600 гектаров сельскохозяйственных земель области прошли соответствующую сертификацию Евросоюза. «Органическая» пшеница, собранная в этом году в Нестеровском районе, пойдет на экспорт. Вот, кстати, тоже пример экстенсивной экономики. Да, продадим мы подороже элитное зерно. А потом ввезем откуда-нибудь из Польши элитные хлебо-булочные, оставив там добавленную стоимость.

Что касается экстенсивных методов хозяйствования, то это про нас. На первый взгляд, может показаться неожиданным то обстоятельство, что один из факторов, тормозящих развитие сельского хозяйства, – низкий уровень образованности фермеров. По итогам заседания конкурсной комиссии по отбору участников региональных программ поддержки начинающих фермеров и семейных ферм Владимир Зарудный констатировал, что далеко не все претенденты способны представить проекты, соответствующие требованиям отбора. О недостаточной квалификации фермеров говорит и завкафедрой агрономии Калининградского государственного технического университета профессор Елена Роньжина. «Хотите, чтобы мы больше производили – дайте нам больше земли», – приводит она в пример «экстенсивную» аргументацию хозяйственников. При этом университет готов принимать на заочное отделение аграриев, стремящихся повышать удельную урожайность.

В целом у сельского хозяйства в Калининградской области перспективы есть. Но чтобы насытить региональный рынок собственной продукцией и, как следствие, снизить потребительские цены, нужны политическая воля и финансовые вложения. Государству надо заинтересовать фермеров внедрять в свою работу интенсивные методы хозяйствования, чтобы не отстать от европейских соседей.

Владимир Чичинов