«У депутатов духу не хватает»

Избиратель у нас похож на несчастного жениха: выбирает невесту скромную и прекрасную, а на утро после свадьбы просыпается с толстой брутальной феминой. Он чувствует себя страшно обманутым, но поздно: расторгнуть брак уже нельзя – таковы условия кабального контракта. А обо всех предсвадебных обещаниях невесты можно сразу забыть, ибо, как известно, «ни одна женщина не может дать больше, чем она может дать…». Но почему так нехороша собой и так неспособна осчастливить нас хоть чем-нибудь (помимо гомофобно-эмбрионального законодательства) наша городская законодательная ветвь? И зачем вообще городу нужны такие депутаты, которые не могут выполнить своих предвыборных обещаний? А если не нужны, то что им мешает коллективно сложить полномочия и дать петербуржцам возможность избрать себе новых депутатов - на честных выборах? Об этом я решила побеседовать с экс-главой петербургского «Яблока» (исключенным из партии по обвинению в пособничестве фальсификациям выборов в декабре 2011 года), а ныне беспартийным депутатом ЗакСа Максимом Резником.

- По идее, функция ЗакСа – законодательная работа. Но этого не видно совершенно, а видны лишь скандалы, фальсификации, расколы и одиозные явления, вроде эксцентричного «депутата-гомофоба» Виталия Милонова.

- Все это связано с системой, которая сложилась у нас в стране. Система авторитарная, она выстраивается в форме вертикали, и, естественно, ключевую роль в ней играет власть исполнительная. Две другие «ветви власти», как принято говорить, - это, знаете, такие сучочки на мощном древе вертикали. Объективно парламент находится под контролем партии чиновников. ЗакС – в меньшей степени, Госдума – в абсолютной. Разумеется, я с таким положением дел не согласен. Я бы предпочел, чтобы назначение всех ключевых чиновников вообще было невозможно без согласия парламента...

- Вы бы «предпочли»... А вы вносили подобную инициативу?

- Кое-какие вещи удается продвигать. Например, для того, чтобы депутат мог нормально исполнять свои обязанности, нужно, чтобы соблюдался закон о его статусе. Но на практике, если депутат обращается в организацию, которая должна ответить в срок, - даже если он делает это на основе обращения граждан! - ему часто не отвечают. Я внес инициативу, которая была взята за основу в первом и втором чтениях - о введении административного штрафа за воспрепятствование деятельности депутата. Смысл даже не в том, что чиновники штраф заплатят, от 5 до 20 или 40 тысяч рублей, а в том, что, если не заплатят, за границу не поедут, а это для них страшнее! Я вносил законопроект от себя, он набрал 22 голоса. Потом его внесли все 3 фракции: «Яблоко», «Справедливая Россия» и КПРФ. Тогда и «Единая Россия» присоединилась. То есть «за» 40 с чем-то депутатов проголосовали, но вот в окончательной редакции он пока не принят. Инициатива "зависла"...

- И как вы оцениваете такую странную нерешительность ЗакСа?

- Думаю, депутатское большинство демонстрирует намерение - мол, если чиновники, грубо говоря, совсем оборзеют, вот тогда мы примем! Пока что законопроект прошел только первое чтение. На то, чтобы принять его окончательно, у парламента не хватает духу...

- А на что именно должно «хватить духу»?

- Все дело в том, что большинство депутатов — единороссы. У оппозиции не хватает голосов. Расклад сил в ЗакСе хорошо был виден, когда вносились 2 альтернативных закона о выборах губернатора: консервативный, максимально ужесточающий всевозможные фильтры, чтобы отсеять неугодных (его вносил единоросс Виталий Милонов), и максимально облегчающий условия выборов, который подготовил я, а внесли его 3 фракции. Так вот, за милоновский законопроект — 27 голосов, за мой - 23. Таков расклад по всем ключевым вопросам. Партия власти и ее союзники образуют большинство: 20 от «Единой России», 5 от ЛДПР и 2 перебежчика из «Справедливой России» - депутаты Анохин и Ларионов. Кроме того, у коммунистов иногда тоже бывают колебания… Как ни странно, дружнее всех голосует «Яблоко», фракции которого де-факто не существует.

- Но раз вы, бывшие и настоящие яблочники,несмотря ни на что, так дружно голосуете, то могли бы попытаться провести через ЗакС вашу предвыборную программу?

- Конечно!

- Напомню ваш главный предвыборный лозунг: «Перемены начнем с Петербурга». И где они, эти перемены?

- У нас разгромили отделение партии, вот и все перемены пока.

- Выходит, ЗакС бессилен перед чиновниками, а фракция «Яблока» не может хотя бы попробовать выполнить свои предвыборные обещания. Нужен ли такой городской парламент? Как вы относитесь к идее досрочного роспуска ЗакСа и проведения новых, на сей раз прозрачных и честных выборов?

- Я поддерживаю эту идею, это правильно!

- Поддерживаете? И каким образом?

- Морально. Ибо добиться этого на практике пока невозможно. Чтобы парламент распустился, депутаты должны сложить свои полномочия. Но не забывайте, что список каждой партии состоит из 50 кандидатов. Но если откажутся все три оппозиционные фракции, то досрочных выборов все же можно будет добиться, на мой взгляд. При этом я убежден, что оппозиция должна сложить мандаты не только в ЗакСе, но и в Госдуме. Выборы же в один день проходили, результаты одинаково подтасовывались! Давайте будем последовательными: господа думцы, складывайте тоже свои мандаты, вызывайте серьезный политический кризис с расчетом на поддержку общественного движения и так далее! Это все действия, требующие солидарной ответственности.

- То есть вы не можете получить поддержки со стороны всех оппозиционных депутатов, чтобы коллективно сложить полномочия и добиться новых выборов, и из-за этого не делаете ничего?

- Ну, почему же ничего! Знаете, что может быть оценкой деятельности депутата? Представим, что его нет. Что, станет лучше?

- Нет. Но и хуже не станет – ведь все равно ничего полезного он сделать не может…

- Для меня показательной является реакция исполнительной власти на работу депутата. В частности, я считаю высокой оценкой тот факт, что комитет по печати подал на меня заявление в Следственный комитет, обвинив в клевете. Это потому, что я не сижу просто так, задаю острые вопросы, пытаюсь выяснить, куда идут деньги, обращаю внимание на проблемы… Да, я не могу добиться принятия законов. Но я могу отвечать за себя лично! Нам – группе депутатов-единомышленников – удавалось, например, отстоять «Петербургский театральный журнал», который пытались репрессировать, потому что там появились фотографии Болотной площади и еще что-то «запретное».

- Но это ведь все скорее правозащитная деятельность, нежели собственно депутатская. А ЗакС – орган законодательный. Настоящей оценкой деятельности депутата должно быть то, насколько выполнены предвыборные обещания, разве нет?

- Согласен. Но законодательная деятельность подразумевает принятие законов большинством парламента. И если я не могу проломить эту стену, то у людей есть два пути: выбрать более способного, который проломит эту стену, либо самим эту стену убрать, т.е. изменить парламентское большинство, отвернуться от власти, которая это самое большинство представляет.

- Под «людьми», я так понимаю, вы подразумеваете избирателей. Что ж, допустим, «люди» захотят изменить состав ЗакСа. Но если просто ждать следующих выборов, то опять будут пресловутые «146%» проголосовавших за «Единую Россию».

- Я согласен, что здесь есть проблемы. Так давайте, предлагайте другой путь, я его не вижу!..

- Вообще-то, вы - оппозиционный политик, и, мне кажется, вы должны предлагать другие пути. Например, кардинальную политическую реформу, слом вертикали власти…

- Я этим занимаюсь всю свою сознательную жизнь!!! Но нужно делать то, что зависит от тебя. Конечно, можно глобально рассуждать: «Как было бы здорово завалить путинский режим!». И я делаю все, что зависит от меня, но я же не способен сделать все один!..

- Но если от вас так мало зависит, зачем вы вообще здесь находитесь?

- А какой другой путь? Можно взять автомат и уйти в партизаны. Власть сейчас делает все, чтобы именно революционный сценарий в России становился реальностью. И Россия все это уже проходила: когда самодержавная власть не слушала кадетов, она получила большевиков. Но я не большевик, и автомат в руки брать не буду ни при каких обстоятельствах.

- Но вы бы поддержали «новых большевиков» ради слома путинской вертикали?

- Никогда! Большевики – это даже не идеология, это способ политики, принцип «чем хуже, тем лучше»…

- Тем не менее, общественный подъем, который вы сами назвали единственной возможностью добиться реальных перемен, может принять и революционную форму. Тогда нужно будет решать, кого поддерживать.

- Естественно, я буду поддерживать общественный подъем, но я буду делать все, чтобы он не был вооруженным и кровавым. Просто я знаю, что ни к чему хорошему это не приведет: на смену одним мерзавцам придут другие, и вся история мира об этом говорит. Когда на место царской охранки пришел сталинский ГУЛАГ, разве стало лучше? По-моему, нет.

- По окончании вашего депутатского срока вам придется отчитываться перед избирателями и говорить о том, почему обещания в итоге не выполнены. Как вы это им объясните?

- Так же, как и вам! Что я старался изо всех сил, но мне не дали…

- Честное слово, я так до сих пор и не поняла, зачем вам нужна такая странная работа…

- Ну, понимаете, есть такая поговорка: «Вода камень точит». Усилия наши не пропадают напрасно, я в этом убежден. А когда это делают много людей (у нас их не то чтобы много, но я не один такой), тогда концентрация этих усилий, раньше или позже, я уверен, приведет к результату, хотя и не знаю, когда именно…

- А тем временем усилия, например, депутата Милонова дают очень быструю отдачу. И «начинаются с Петербурга» именно его «реформы», а не ваши…

- Вы знаете про «закон Димы Яковлева»? Знаете, что его поддерживают 74% населения? Вы напрасно думаете, что мы с вами в большинстве… Вот так получается, что «милоновский» закон о запрете пропаганды гомосексуализма поддерживают подавляющее большинство петербуржцев, просто они видят только название, не понимая, зачем это было выдумано.

- Но оппозиция могла бы предложить нечто не менее яркое и в то же время не мракобесное. Например, инициировать внесение в Госудуму законопроекта о превращения России из «вертикального», де-факто унитарного государства - в конфедерацию?

- Мы пытались хотя бы на городском уровне продвинуться в сторону хотя бы парламентской республики – вносили соответствующие поправки в Устав, предлагали расширить функции парламента. Об этом, к сожалению, мало пишут…

- Думаете, это «заговор молчания» со стороны журналистов?

- Нет, просто людям интереснее читать про гомосексуалистов, конец света и эвтаназию, и журналисты стараются про это писать. Получается замкнутый круг. И кто здесь больше виноват - депутат Милонов или журналисты, которые сделали из него общероссийскую звезду? Он в этом плане просто красавчик, отличник, пиарщик высшего уровня…

- Пиарщик - да, но, наверное, не депутат?

- Как депутат он за это, конечно, платит свою цену, не будучи дураком. У него есть проблемы, он стал антигероем - для продвинутой части общества. Но вряд ли продвинутая часть общества избирает парламент. Опять же, посмотрите на статистику: мы, активные люди, просвещенные, как мы считаем (справедливо, наверное), которые хотят видеть Россию по-настоящему европейской страной, естественно, его не поддерживаем. Но для кого-то он - реальный герой, борец за православие, детей. Он знает и понимает все это. Для политика единственное невыгодное упоминание – это некролог. Посмотрите, он везде, он даже вошел в рейтинг влиятельных людей Петербурга, который публикует журнал «Город». Он в топе, его знает даже Мадонна!..

- Но почему вы не предложили никакой яркой, пусть даже популистской, но демократической инициативы? Почему не стали антигероем для милоновского электората и героем – для своего?

- Ну, нет, я в этом соревновании участвовать не намерен! Я могу вносить депутатские запросы, обнажать острые проблемы сегодняшней петербургской власти. Например, последний был связан с тем, что администрация губернатора тратит деньги налогоплательщиков на издание какого-то идиота. Я говорю о книге Михайлова «Нравственный образ истории», где всякий бред написан про то, что демократия – это бесовская власть, что все рыцари были содомитами и так далее. И наши с вами деньги собираются на это потратить! Вот я и задаю эти вопросы в жесткой форме губернатору, спрашиваю, не хочет ли он использовать на это издание свои личные средства? На днях он обязан мне ответить.

- И что случится дальше?

- Ну, не знаю... Интересно, что он ответит. Я таким образом привлекаю внимание общественности к тому, что делает нынешняя власть.

- Так если «люди» читают только «про гомосексуализм», узнает ли об этом кто-нибудь, кроме ваших коллег и той «продвинутой части электората», которая, как вы сами говорите, ни на что не влияет?

- Депутатский запрос – это как раз та форма, которая носит максимально публичный характер, так как есть возможность зачитать его с трибуны, в присутствии большого количества журналистов. А захотят ли об этом писать журналисты - уже их вопрос, не мой. Моя задача как председателя комиссии по культуре противостоять тому, что делают эти православные чекисты, а они разрушают культурный код Петербурга! Я не могу их остановить, но, наверное, им сложнее действовать, когда поднимается волна общественного протеста. А вот если этой волны не будет, они спокойно потратят бюджетные деньги на эту мракобесную чушь.

- Но, получается, это будет заслуга не депутатов, а людей, которые выйдут (или не выйдут) на улицы, поднимут (или не поднимут) волну сбора онлайн-подписей и т.д.?

- Депутатские усилия тоже важны. Например, в вышеупомянутой истории с «Петербургским театральным журналом», если бы я и Марина Шишкина («Справедливая Россия») не были депутатами, мы бы не смогли его защитить. Как члены экспертного совета в правительстве от Законодательного собрания мы вошли в жесткий конфликт с руководством комитета по печати, и в результате у журнала не отобрали деньги. Да, это «фигня, по сравнению с мировой революцией», но чем богаты… Бывают случаи, когда мы добиваемся конкретных результатов для конкретных людей, учреждений. Например, депутат Нотяг посылал запрос в прокуратуру по поводу празднования Дня Победы, за что нас теперь ненавидит вся понаехавшая команда московских вип-гастарбайтеров...

- Кроме спасения «Петербургского театрального журнала», есть ли что-то в вашем депутатском активе?

- Вместе с Шишкиной, бывшим деканом журфака СПбГУ, мы отстаиваем интересы СМИ. Конкретное достижение – мы забрали бюджет в 75 миллионов у откровенно пропагандистского издания «Петербургский дневник». К слову, это было единственной принятой поправкой, предложенной оппозицией. Деньги теперь пойдут на гранты в сфере СМИ. Это будет поддержка реальных СМИ, а не только вкачивание денег в пропагандистскую листовку.

Вместе со справедливороссом Алексеем Ковалевым мы выступили в защиту учительницы Татьяны Ивановой (которая вскрыла факт грубого административного давления на избирательную комиссию), чем вызвали жуткое неудовольствие Смольного. Понятно, что мы не могли помочь ей выиграть дело, но мы продемонстрировали солидарность с ней, дали понять, что не бросим ее, не дадим с ней по-тихому расправиться. Мне кажется, что такими малыми делами мы, хотя бы частично, оправдываем свое избрание, и мне не стыдно за свою работу…

- Потолок парламента – это правозащитная деятельность?

- Во многом, да. Исходя из численного состава парламента, системные изменения в этой ситуации невозможны. Но я хочу сказать, что мы почти вровень с партией власти, разница совсем невелика! Петербургский парламент – лучшее, что есть вообще среди парламентов России! И по соотношению власти/оппозиции, и спикер у нас довольно приличный, несмотря на то, что из «Единой России». Понятно, что единороссы не голосуют за наши инициативы…

- И воздействовать на них вы не можете?

- А как? Власть меняется либо при помощи революции, либо при помощи выборов…

- Для выборов и для революции нужны партии, движения. Почему вы не принадлежите ни к одной политической организации?

- Я хотел бы примкнуть к той силе, которая может добиться результата. Присматриваюсь сейчас к партии Михаила Прохорова. Я не хочу быть одиночкой, или, боже сохрани, создавать свою партию просто ради того, чтобы быть главным. Кроме того, уверяю вас, меня пригласили уже во все партии, кроме «Единой России».

- Но, может быть, как раз в «Единой России» вам бы удалось добиться результата – особенно по части «малых дел»? Раз уж вы против революции... Ведь это как раз та часть парламента, которая имеет реальную законодательную власть…

- Ни в коем случае! «Единая Россия» – враг, идеологический соперник, занимающийся охраной существующего строя.

Беседовала Екатерина Десятова, студентка СПбГУ