Как я изгонял депутата Милонова

Доводилось ли вам, друзья, читать устав Санкт-Петербурга (это что-то вроде «городской конституции»)? Нет? А я вот недавно вычитал следующее: «Источником власти Санкт-Петербурга являются жители Санкт-Петербурга. Жители Санкт-Петербурга осуществляют свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления». Вычитал — и удивился.

Дело в том, что перед этим я полтора месяца подряд бился вместе с еще несколькими тысячами сограждан о властную стену лбом, пытаясь заставить депутатов городского парламента сделать хоть что-нибудь, чтобы их коллега Виталий Милонов перестал позорить наш город на весь мир и удалился из ЗакСа на досрочный депутатский покой.

Да-да, это тот самый Милонов, который собирался выдать паспорта эмбрионам, запретить кальян в кафе и теорию Дарвина в школах, пытался судиться с Мадонной и Леди Гагой и денно и нощно борется с содомитами, которые одолевают его воображение со всех сторон. Издержки милоновской активности очевидны. Несколько дней назад в городской совет Лос-Анджелеса внесено предложение о расторжении побратимских уз с Петербургом. Причина та же, что и в случае с уже принятыми резолюциями в горсоветах Милана и Венеции: пресловутый закон «О запрете пропаганды гомосексуализма», одобренный ЗакСом по инициативе Виталия Милонова.

На протяжении нескольких месяцев после того, как этот позорный закон был принят, я и мои друзья по школе наблюдали за происходящим со все большим изумлением, ибо казалось, что никого — ни в ЗакСе, ни в Смольном, ни в Конституционном суде — даже из оппозиционеров! — особо не беспокоит тот факт, что «культурная столица России» вдруг в одночасье превратилась в глазах мировой общественности в «столицу мракобесия и гомофобии».

И тогда мы решили написать обращение к депутатам ЗакСа с призывом добиться от Милонова скорейшей добровольной отставки, которое я разместил от своего имени на сайте Демократор.ру. Петицию поддержали более 11 тысяч человек. Приложив к этому письму обращение, требующее, помимо отзыва Милонова, немедленной отмены гомофобного закона (его подписали Александр Городницкий, ныне покойный Юрий Шмидт, Алексей Девотченко и др.), мы отправили письма каждому из 50 депутатов ЗакСа. И стали ждать.

Через несколько недель начали приходить конверты со штампами «Законодательное Собрание Санкт-Петербурга». Чтоб не расписывать подробно ответ каждого депутата, скажу сразу, что все эти письма условно можно разделить на две группы: содержательные ответы и отписки. Последних было намного больше (в том числе от софракционеров Милонова), и они, в свою очередь, делились на три категории:

1) «Спасибо, нам очень важно ваше мнение, мы учтем его при дальнейшей работе»;

2) «Спасибо за ваше обращение, но вы, в соответствии с таким-то пунктом устава Санкт-Петербурга, не имеете права на отзыв депутата ЗакСа» и

3) «Спасибо за вашу активную гражданскую позицию, но мы ничего не можем поделать, тем более что закона о досрочном отзыве депутата в Петербурге нет».

Больше об отписках сказать нечего. Разве что отмечу, что в числе «отписантов», к глубокому моему удивлению, оказался и председатель фракции «Яблоко» Григорий Явлинский.

Перехожу к «ответам по существу».

Вячеслав Макаров прислал нам очень объемное (три листа А4), но совершенно бессодержательное письмо. Правда, в нем есть один весьма «саморазоблачающий», на мой взгляд, фрагмент: «Вами не предоставлено аргументов, в соответствии с которыми рассматриваемый акт подлежит отмене. В случае предоставления убедительной аргументации, подтверждающей необходимость отмены закона… будет рассмотрен вопрос о целесообразности внесения соответствующих изменений в законодательство Санкт-Петербурга».

Знаете, Вячеслав Серафимович, мне бы очень хотелось попросить и вас, и прочих депутатов ЗакСа знакомиться со всей имеющейся аргументацией, касающейся рассматриваемых законопроектов, до их принятия, а не после. Мне, конечно, не лень, я предоставлю вам в ближайшее время убедительную аргументацию. Но поймите: сама манера депутатов столь небрежно подходить к принятию законов вызывает у избирателей, так сказать, политически деструктивные чувства.

Но были и те из единороссов, кто не стал отделываться отписками или переливать из пустого в порожнее, а ринулся защищать Милонова грудью.

Анастасия Мельникова — кинозвезда, а ныне член фракции «Единой России» и председатель комиссии ЗакСа по образованию, культуре и науке, написала нам пространно и страстно: «Ваш гнев, насколько я понимаю, вызван законом … «О внесении изменений в Закон Санкт-Петербурга «об административных правонарушениях». В своем обращении вы стыдливо опускаете одну немаловажную деталь: речь идет не «о пропаганде гомосексуализма», а о пропаганде мужеложства, лесбиянства, бисексуализма, трансгендерности среди несовершеннолетних». Я продолжаю настаивать, что личная жизнь любого гражданина не подлежит огласке, вне зависимости от пристрастий. Я категорически против и считаю неприличным ознакомление детей с любыми формами сексуальной жизни до определенного возраста. Я выросла в семье медиков и знаю, что это может отрицательно повлиять на психику…»

Стоп. Госпожа Мельникова! Лезть в чужую личную жизнь и вправду зазорно. Поэтому я не стану строить никаких предположений на тему о том, каким образом обстановка в вашей семье подвела вас к мысли о вредоносности «ознакомления детей с любыми формами сексуальной жизни до определенного возраста».

Однако, мне кажется, абсолютное большинство людей знакомятся — хотя бы теоретически — с различными формами сексуальной жизни еще до «определенного возраста», то есть до совершеннолетия, коль скоро вы сами обращаете внимание на то, что милоновский закон направлен на ограждение от «вредной информации» именно несовершеннолетних, а не, допустим, малолетних. Так вот основы этой «вредной информации» преподаются на уроках анатомии в 9 классе средней школы. Вопрос — почему же надо исключать из этого образовательного минимума сведения о гомосексуальности - риторический…

И тем более, если уж вы выросли в семье врачей и ссылаетесь на авторитет медиков, то логично было бы считаться не с собственными фобиями и предрассудками, а с тем, что Всемирная организация здравоохранения (и российские врачи в том числе) давно уже не считает гомо- и бисексуальность, а также трансгендерность медицинской патологией или тем паче болезнью.

«Могу так же напомнить вам, — продолжает Анастасия Рюриковна, — что на последних выборах в Законодательное собрание В.В. Милонову было оказано доверие большинства избирателей территории, от которой он баллотировался». Что ж, я не уверен, что даже те люди, которые, по слухам, вбрасывали бюллетени на участке Милонова, очень уж сильно его поддерживают. Напомню всем единороссам, которые так любят ссылаться на «поддержку избирателей»: по данным Наблюдателей Санкт-Петербурга, нарушений было очень много, а на избирательной территории Милонова зарегистрировано наибольшее количество фальсификаций.

«Тон и содержание вашего обращения, — полемически атакует нас депутат Мельникова, — лишний раз убеждают меня в своевременности некоторых предложений депутата Законодательного собрания В.В. Милонова, с которым я, бывает, не соглашаюсь и веду цивилизованную дискуссию в рамках своих (и его) полномочий». Что ж. Сдаюсь. Против такой «креативной логики» мой разум бессилен...

Оппозиция, сразу скажу, огорчила еще больше — учитывая, что ждал я от нее гораздо большего, чем от «Единой России».

Первым (не только из числа оппозиционеров, но и вообще из всех депутатов ЗакСа) ответил Александр Кобринский из «Яблока». Он позвонил мне как-то утром и сказал примерно следующее: «Я не поддерживаю инициативы Милонова, но отзыв депутата — не самая удачная идея, так как, случись такой прецедент, процедура может быть использована для борьбы с оппозиционными депутатами. Спасибо вам за вашу активную гражданскую позицию». Признаться, я был разочарован. От «яблочного» депутата я ждал каких-то других слов — в памяти еще был жив предвыборный лозунг «Яблока»: «Россия требует перемен, начинаем из Петербурга!». Я полагал, что «Яблоко» имеет в виду что-то иное, нежели «сидение любой ценой в ЗакСе». Даже ценой принятия «милоновских законов».

Коммунист Ирина Комолова — одна из немногих, кто ответил отдельным письмом не только на нашу исходную «петицию», но и на обращение Девотченко, Городницкого и др. Комолова подвергла решительной критике не только законодательные инициативы Милонова, но и партию власти вообще, обвинив ее в клерикализации государства и его авторитарном устройстве. Конструктив Комоловой, однако, свелся к предложению на следующих выборах дружно проголосовать против единороссов: «Не будет в парламенте «Единой России» — не будет там и Милонова».

Золотые, конечно, слова. Однако заявление Комоловой о том, что «правильной позицией в данном вопросе является не требование коллективной отставки всех депутатов, а борьба за ликвидацию монополии «Единой России» в общественно-политической жизни страны», мне все же показалось фальшивым. Ведь пока наши коммунисты раздувают мировой пожар пролетарской революции (или чем они там теперь занимаются), в ЗакСе еще несколько лет будет сидеть и рулить законодательным процессом самый позорный депутат за всю историю петербургского парламентаризма.

А ведь у «Единой России» в ЗакСе всего 20 мандатов из 50. И никто мне пока не смог объяснить, что помешало хоть кому-нибудь из так называемой оппозиции хотя бы попытаться поднять вопрос о недопустимости законодательной деятельности Милонова. Как минимум — в качестве председателя комиссии по законодательству…

Интересен ответ Ольги Галкиной (недавно исключенной из партии «Яблоко»). Как и Кобринский, она не поддерживает идею досрочной отставки Милонова, потому что боится за свой мандат. Но далее: «Могу вас заверить, что я и дальше буду в городском парламенте защищать интересы петербуржцев, в том числе от скандальных инициатив депутата Милонова».

У меня вопрос: если Ольга Галкина и вправду хочет защищать наши интересы и утверждает, что члены яблочной фракции «сделали все, чтобы самый скандальный закон от Милонова — о «пропаганде гомосексуализма» — не был одобрен Законодательным собранием», так почему не сделать следующий шаг? Почему не обжаловать этот закон, явно нарушающий ст. 19 Конституции РФ (о равенстве всех граждан перед законом, независимо от каких бы то ни было «ориентаций» — национальных, религиозных, половых и пр.), в Конституционном суде РФ? У простого гражданина права на такое обращение, увы, нет (если закон непосредственно не нарушил его личные права). А вот у депутата — есть! Ведь каким бы ни был результат, до тех пор, пока кто-то из депутатов этого не сделает, нельзя говорить: «Мы сделали все!».

Пожалуй, наиболее адекватное моим ожиданиям письмо прислал Алексей Ковалев из фракции «Справедливая Россия»: «Как вам известно, нынешний состав ЗакСа существенно отличается от состава, который должен был бы образоваться в случае реализации первичных результатов подсчета голосов на избирательных участках». Далее Ковалев ссылается на сайт Держивора.орг (там опубликованы результаты фальсификаций в цифрах): «В связи с этим прекращение полномочий нынешнего состава Законодательного собрания Санкт-Петербурга, я уверен, было бы поддержано большинством горожан». Правда, что он конкретно собирается предпринять в этом направлении, Ковалев не пишет. И все же он оказался единственным депутатом, не убоявшимся идеи досрочного роспуска Законодательного собрания, всего за год с небольшим изрядно опозорившего и себя, и город в целом.

В общем, ответами петербургских депутатов я остался глубоко разочарован. Я подозревал, что городские парламентарии плевать хотели на мнение граждан. Но все же не представлял высоту той колокольни, с которой они это делают. И партия власти, и оппозиция. За единичными исключениями. К слову, ответы оппозиции в духе: «Мы не можем ничего поделать, понимаете… Только главное — тише! Нас не турните из ЗакСа ненароком!..» — мне было читать противнее, чем единороссовские отписки. Оппозиция ведь претендует на то, чтобы принципиально и бескомпромиссно бороться с партией власти. А на практике — бессильно суетится где-то под ногами у Милонова…

И такое положение не кажется большинству оппозиционеров недопустимым. «Расклад сил в Законодательном собрании Санкт-Петербурга, — посетовал, в частности, «яблочник» Борис Вишневский, — и политическая атмосфера в стране сегодня таковы, что любые самые одиозные идеи, к сожалению, находят поддержку парламентского большинства». Но тут же нашел простор для терпеливого оптимизма: «Значительно большие надежды я связываю с идеей борьбы за честные выборы, которые смогут изменить политическое лицо петербургской власти. Борьба за честные выборы — это долгая и сложная работа, которую необходимо сделать всем вместе. В настоящее время в Санкт-Петербурге начинается формирование участковых избирательных комиссий, которые будут работать в течение пяти лет на всех выборах, предстоящих за этот период времени…»

Депутат Вишневский даже предложил нам вступить в избирательную комиссию.

Но, уважаемый Борис Лазаревич, ведь есть способ ускорить процесс перевыборов - тем более, что вы уже знаете, как провести их честно и прозрачно! Если представители всех оппозиционных партий коллективно сложат мандаты, ЗакС просто должен будет самораспуститься. И если оппозиция действительно верит в то, что следующие выборы принесут ей больше мандатов, то почему эти честные выборы не устроить прямо сейчас, не выясняя, что еще наша власть сотворит с городом до 2016 года?

Что ж. Мы имеем ЗакС, состав которого определили далеко не самые честные выборы. И лицо нашего ЗакСа — «жириновствующий» депутат Милонов, опустивший авторитет городского парламента ниже плинтуса. Не Резник, не Вишневский, не Ковалев — самые известные петербургские законодатели. Не даже «сам» Явлинский. А — эмбрионально озабоченный Милонов. И самостоятельно ЗакС избавиться от этого воплощенного нонсенса не может. Да, похоже, и не хочет. Потому что боится. Парламентарии свои мандаты ценят больше наших свобод и нашего гражданского достоинства.

Вот к каким мрачноватым выводам привела меня история с попыткой изгнать из стен Мариинского дворца одного мелкого политического беса…

Даниил Грачев, студент СПбГУ