«Границу надо ставить на замок»

О том, почему России необходимо развивать экономические и военные связи с Таджикистаном, в интервью «Росбалту» рассказал доцент кафедры международных отношений на постсоветском пространстве факультета международных отношений СПбГУ Руслан Шамгунов.

- В ходе визита в Таджикистан в начале апреля министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия готова направить Таджикистану до 70 миллиардов рублей в виде военной помощи на борьбу с радикальными исламистами. Насколько за последнее время увеличился фактор этой угрозы в Таджикистане?

- Очень сильно. При том не только в Таджикистане, но и во всей Центральной Азии. Применительно к Таджикистану он увеличился по той причине, что провинции Афганистана, которые граничат с Таджикистаном, всегда отличались особой радикальностью. И сейчас радикализация идет большими темпами. Все чаще происходят столкновения на границе.

К тому же, надо понимать, что представитель радикального ислама – совсем не обязательно террорист. Это зачастую самый обычный человек, который приходит к вам в дом и начинает рассказывать, что живете вы неправильно. А будете вы жить правильно, если будете бороться со злом. Тогда все будет хорошо. А зло – это кяфиры (неверные – «Росбалт»). Вот что страшно. С военной точки зрения ведь бороться с этой проблемой проще. Вот враг, который идет на тебя в атаку. А в случае, когда про борьбу со злом тебе рассказывает твой сосед, решить, что правильно, а что нет, намного сложнее.

- И к каким методам противодействия надо обращаться в таком случае?

- Радикальный ислам легче всего распространяется там, где плохо живется. Конечно, он распространяется и среди обеспеченных слоев населения. Многие дети высокопоставленных чиновников из Татарстана и Башкортостана ездили учиться в медресе, например, в Каир. Какому варианту ислама они там обучались – вопрос открытый. Тот мазхаб (школа шариатского права в исламе – «Росбалт»), который распространен на территории России – наименее радикальный. Он более демократичен по отношению к представителям других религий.

- Но все-таки в отношении Таджикистана Россия преимущественно будет оказывать военную помощь?

- Да, но необходима и экономическая помощь.

- Тогда именно с этой точки зрения можно рассматривать заявление Сергея Лаврова, сделанное в июле 2014 года в Душанбе, о том, что ЕАЭС открыт для всех стран СНГ, включая Таджикистан?

- Конечно.

- То есть, стоит ожидать, что в ближайшее время Россия начнет лоббировать вступление Таджикистана в ЕАЭС?

- Да, без сомнения.

- Но что Россия выигрывает от присоединения Таджикистана к ЕАЭС?

- Во-первых, ухудшение и без того плохого экономического положения Таджикистана абсолютно не в интересах России. Во-вторых, это все-таки какой-никакой, но рынок сбыта. Пока торговля со всеми странами Центральной Азии оценивается в 30 миллиардов долларов. Львиная доля приходится на Казахстан. Для сравнения, ежегодный товарооборот с Финляндией и Турцией оценивается в ту же сумму. А тут речь идет о целом регионе.

Конечно, с точки зрения ресурсов, Таджикистан – крайне бедная страна. Но, тем не менее, развивать экономические связи с ней необходимо. Как и военные, - границу Таджикистана надо ставить на замок. А учитывая, что в основном это горы, задача стоит очень сложная.

- А в каком сейчас состоянии находится таджикская граница?

- Нельзя сказать, что в хорошем. Пока ее охраняли российские войска, ситуация была лучше. С 2000 года численность российских военнослужащих стала сокращаться, к 2005 года граница стала охраняться силами исключительно таджикских пограничников. Вопрос опять-таки в том, для чего убрали россиян. Да потому, что героин не давали проталкивать. А таджикам хотелось этот вопрос взять под контроль. То, что многие из руководителей погранслужбы Таджикистана имели и имеют отношение к транзиту наркотиков, никогда не было тайной.

- Есть ли вероятность, что в связи с обострившейся ситуацией в регионе, российские военные вернутся к охране афгано-таджикской границы?

- Всего скорее, нет. Пока ситуация не дойдет до совсем уж критической точки, их там не будет.

- А не будет ли тогда совсем уже поздно?

- А это пока никого не волнует. Руководство Таджикистана рассчитывает на то, что при совсем неблагоприятном раскладе, «заграница им поможет». В конце концов, куда России и другим центральноазиатским государствам деваться? Таджикистан – самое слабое звено в регионе. В случае, если ситуация выйдет из-под контроля, все проблемы по цепочке перекинутся, в первую очередь, в Киргизию. И если киргизско-узбекская граница неплохо охраняется, то о казахско-киргизской границе такого сказать нельзя.

Можно обратиться к истории. Межтаджикский конфликт был единственным на постсоветском пространстве, в урегулировании которого принимали участие другие страны СНГ помимо России.

И здесь нужно обратить внимание еще на один момент. Граждане Таджикистана имеют определенные преференции по пребыванию на территории России. Например, в течение 90 дней регистрация не нужна. Не говоря уже о безвизовом режиме. Если рассматривать этот вопрос с точки зрения безопасности, то это очень большая проблема.

- А насколько значительной можно считаться помощь, о которой заявил в Душанбе Лавров?

- Во-первых, денег никогда не бывает много. Во-вторых, можно ли быть уверенными, что все эти 70 миллиардов рублей от первой до последней копейки пойдут на заявленные цели? Тогда можно было бы говорить о том, что это ощутимая помощь. Это все-таки больше миллиарда долларов. Но вряд ли стоит надеяться на то, что все эти деньги пойдут по назначению. Поэтому о том, хватит этой суммы для решения насущных вопросов или нет, в данный момент точно сказать нельзя.

А если исходить из того, что население Таджикистана живет на грани нищеты, да к тому же его еще и обучают, что все кяфиры – это зло, то любые средства покажутся небольшими.

- Разумеется, экономическую помощь Таджикистан получает не только от российской стороны. К примеру, в ближайшие три года он должен получить миллиардные китайские инвестиции. Стоит ли ожидать дальнейшего усиления позиций Китая в Таджикистане, в особенности на фоне российских экономических проблем?

- Китай в дальнейшем будет только наращивать свое присутствие в регионе. И естественно, за счет наших позиций.

- Это никак не будет противоречить курсу на вступление Таджикистана в ЕАЭС?

-Конечно, нет. Это же не мешает Казахстану или Киргизии.

- Рабочий язык ЕАЭС – русский. А насколько сегодня в принципе велика его востребованность в Таджикистане?

- Количество русскоязычного населения свелось фактически к минимуму. Молодежь русский язык почти не учит. Чтобы исправить эту ситуацию, нужны русскоязычные школы. А их минимум.

Конечно, всегда будет определенный процент населения, чей бизнес завязан на Россию. Но если у них появляются более-менее значительные деньги, то их дети, как правило, получают образование не в России, а в других государствах. Вот это действительно большая проблема. И на ее решение 70 миллиардов рублей точно не хватит.

Беседовала Татьяна Хрулева

Материал подготовлен в рамках совместного проекта с Фондом поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова