Иранское эхо на границах России

Результаты всенародных выборов президента Ирана изумили всех – и в собственно Исламской Республике, и за ее пределами. Иранская пресса пишет о сокрушительном разгроме консервативных кандидатов в президенты реформатором Роухани и анализирует причины их поражения.

Впрочем, анализировать уже поздно. Главное теперь - что ждет Иран с новым президентом, как повлияет его избрание на региональные и глобальные геостратегические расклады, включая военные и энергетические.

В этой связи небезынтересен краткий бэкграунд деятельности 64-летнего Роухани, оказавшегося единственным священнослужителем среди шести кандидатов в президенты Ирана, но при этом считающимся человеком светским и реформатором.

Он не был ни ярым оппонентом режима, ни выраженным либералом, а, тем более, западником – такого к выборам в Исламской Республике просто бы не допустили. Хотя Роухани обещал освободить политзаключенных, говорил о тяжелом экономическом положении страны и необходимости восстановления дипломатических отношений с США.

Роухани считается в Иране серьезным политическим экспертом. Богослов и правовед, он защитил докторскую диссертацию в Каледонском Университете (Великобритания). Владеет русским и несколькими европейскими языками.

Третье десятилетие он возглавляет иранский Центр стратегических исследований; дважды избирался депутатом меджлиса (парламента), был его спикером. Кроме того, вновь избранный президент занимал должность секретаря Совбеза. Во время президентства Хатами именно Роухани представлял Иран на переговорах по ядерной проблеме.

На победу Роухани сразу же отреагировал чуть ли не весь мир. США заявили о готовности к сотрудничеству с Ираном по вопросу ядерной программы и отметили «смелость» иранского народа в выборе. Верховный представитель Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон пожелала Роухани успехов в формировании правительства и обещала сотрудничать с новым иранским руководством в целях скорейшего дипломатического решения иранской ядерной проблемы. Владимир Путин подтвердил готовность России «к поступательному развитию взаимовыгодного сотрудничества с Ираном в самых различных областях в интересах обеспечения региональной безопасности и международной стабильности».

По мнению многих экспертов, теперь Роухани возьмет курс на восстановление отношений с Западом, то есть откажется от политики жесткого противостояния, включая ядерную проблематику. Что же касается России, то ожидается, что новый иранский президент проявит больше рвения к активизации сотрудничества с Москвой, чем его предшественник, имея в виду неурегулированный статус Каспия, региональную безопасность и вхождения в ШОС.

Напомним, что до сих пор Тегеран и Москва были союзниками в споре вокруг раздела акватории Каспийского моря. Их общая позиция на сегодня заключается в том, что, помимо территориальных вод пяти стран, граничащих с Каспием, там должны быть нейтральные воды, любая экономическая активность в которых должна быть предметом консенсуса. Простив этой позиции выступают Азербайджан, Туркмения и Казахстан,. Они выступают за тотальный раздел моря, поскольку заинтересованы в прокладке газо- и нефтепроводов по дну Каспия из Средней Азии на Запад через Баку и Тбилиси. Разумеется согласования этих «экологических» вопросов с Москвой и Тегераном им ни к чему. На международном уровне позицию этих трех стран активно лоббируют США и ЕС, чьи компании заинтересованы в транспортировке углеводородов Каспия в обход России.

На суше Иран прямо граничит с Арменией и Азербайджаном, обладая широкими возможностями влиять на крайне напряженную ситуацию в Закавказье. И здесь в первую очередь важно, как будут развиваться отношения Тегерана и Баку. При Ахмадинежаде они были весьма конфликтными – режим Ильхама Алиева обвинял иранцев в попытках дестабилизировать ситуацию в стране и прозрачно намекал, что в случае израильско-американской атаки на Иран Азербайджан выступит одним из плацдармов, претендуя в награду на присоединение обширных северных территорий Ирана, населенных азербайджанцами. На фоне этого конфликта Россия, имеющая военную базу в изолированной Армении, вероятно, может рассматривать Иран как один из потенциальных коридоров для сухопутной доставки тяжелых грузов.

Изменится ли здесь что-то в связи с победой Роухани? Если исходить из интересов главных игроков в регионе (а они стабильны на протяжении столетий), то вряд ли.

Рейтинг целей Запада в регионе диктуется долгосрочными стратегиями сдерживания Китая и России. В порядке убывания актуальности эти цели выглядят на сегодня так. 1) Взятие под контроль иранской нефти и путей ее доставки, чтобы иметь возможность быстро обескровить главного ее потребителя – Китай; 2) Прямой доступ к каспийской нефти и среднеазиатскому (туркменскому) газу, чтобы не дать Китаю возможность быстро компенсировать перекрытые иранские поставки; 3) Лишить Россию выхода к Каспийскому и Черному морям, оттеснив ее на север. Арсенал средств достижения этой цели включает экспорт перманентной «мятежевойны» из Афганистана в Среднюю Азию и сепаратизм на Северном Кавказе с постепенным выдавливанием русских жителей Ставропольского края, Кубани, Ростовской и Астраханской областей радикально настроенными выходцами из разложившихся на мелкие этнические фракции северокавказских республик.

Как считают наблюдатели, Роухани сохранит добрососедство с Грузией и Арменией. Как будут складываться отношения с Турцией и Азербайджаном, сказать трудно: это во многом зависит от действий США и Израиля, чьими клиентами являются Анкара и Баку.

Интересы Ирана и России в Закавказье, как и на Каспии, совпадают хотя бы потому, что оба игрока стремятся сохранить региональный статус-кво. Но в абсолютную благостность отношений Москвы и Тегерана верят не все. В частности, ученый секретарь Координационного совета РАН по прогнозированию Владимир Евсеев в беседе с РИА «Новости» заявил, что российским властям будет непросто выстроить дипломатические отношения с новым президентом Ирана.

«Приход к власти в Иране Роухани - лучше для Запада, чем для России. В его политике, в его действиях нет очевидности. Речь не идет об антироссийской политике, с ним будет просто сложнее развивать отношения», - говорит эксперт.

Руководитель российского Института стратегических оценок Александр Коновалов полагает, что «перемены будут, но не совсем такие, которых бы нам хотелось. Они будут, прежде всего, касаться улучшения отношений с Западом, вывода Ирана из тяжелого экономического положения, в котором он находится, несмотря на огромные углеводородные богатства. Ирану надо уходить из-под санкций».

Между тем, судя по израильской прессе, особого доверия военное руководство этой страны к Роухани не испытывает. Многие эксперты не ждут «сердечных» отношений между Ираном и США априори, и поэтому Тегеран по-прежнему будет нуждаться в Москве в контексте откровенной и естественной борьбы с Вашингтоном. Соответственно, Россия сохранит Иран в качестве союзника в регионе с дальнейшим укреплением собственного влияния. Так что, даже если отношения Тегерана с Западом несколько улучшатся, России и Ирану предстоит танцевать все тот же танец, но уже под новую, более тонкую музыку.

Однако, помимо России и Ирана, в регионе имеется еще один крупный игрок. Турция, чьи интересы на данном этапе совпадают с планами Запада, стремится в той или иной форме восстановить Османскую империю, наращивая влияние на Ближнем Востоке, в Черноморье, на Кавказе, в Закавказье и Средней Азии. И сегодня СМИ этой страны задаются вопросом, чем обернется для Турции возможная нормализация отношений между Ираном и Западом.

«В глазах наших западных союзников Турция утратит свое значение», - бьет тревогу турецкое издание Radikal. Оно также опасается, что турецкий проект «становления региональной силы» провалится - с оговоркой: «если ситуация в Турции не изменится». «Если Иран стремится к нормализации, то и Турция должна незамедлительно европеизироваться», - резюмирует издание. Впрочем, надо отдавать себе отчет, что османская реставрация – тектоническое следствие распада СССР, и потому почти не зависит от исхода борьбы между кемалистами и исламистами внутри самой страны.

Как бы там ни было, сегодня практически все эксперты сходятся в следующем: победа Роухани позволит Ирану избежать войны, как минимум, в ближайшей перспективе.

Андрей Николаев