Бойкот удался — и сразу запахло войной

Поступают сообщения, что второй тур антииранского нефтяного эмбарго, начавшийся в первых числах мая (первый тур стартовал в ноябре прошлого года), успешно решает поставленные американским руководством задачи. Не только японцы и корейцы, но и китайцы с индийцами, сломив гордость, сворачивают закупки в Иране и переключаются на аравийскую нефть. Экономическая дубина Соединенных Штатов оказалась достаточно тяжелой, чтобы впечатлить даже этих политико-экономических гигантов.

Год с небольшим назад Иран экспортировал 2,7 млн барр. в день и был третьей после России и Саудовской Аравии нефтеторгующей державой мира. Сейчас его поставки упали до 0,5—0,7 млн барр. Американские обещания свести иранские нефтедоходы до нуля и сегодня кажутся преувеличением, но уже не таким большим. Если на своем пике в 2017-м общая экспортная выручка Ирана достигла $100 млрд (в том числе две трети — за продажу энергоносителей), то снижение ее в 2020-м до $30—40 млрд сейчас не выглядит фантастикой.

Выдержит ли такую аскезу Иран? На коротком отрезке времени — безусловно, но если она продлится долго, то скорее нет, чем да. Жители 83-миллионной державы привыкли как минимум к достатку. Три четверти иранцев живут в городах, многие современные стандарты обитания стали для них нормой. Радикальное затягивание поясов, исчезновение привычных вещей и продуктов, падающая валюта, галопирующая инфляция, всплеск безработицы, и без того высокой, — это совсем не то, чего они ждут. Тем более, теократический режим за последние сорок лет им поднадоел.

Если же взглянуть на то же самое с американской стороны, да и в целом со стороны стран — нефтяных потребителей, то исчезновение Ирана с мировой нефтеторговой карты пока проходит для них безболезненно. Как известно, предсказатели нефтяных цен ошибаются почти всегда. И этот случай исключением не стал. Обещали всемирную панику и большой ценовой всплеск, а нефть почти не шелохнулась — так и держится около $70 за баррель Brent. Похоже, нынешний нефтяной рынок готов выдержать уход не только Ливии и Венесуэлы, но и такого экспортного гиганта, как Иран.

Получается, что мир довольно легко может забыть об Иране, а вот Иран об окружающем мире — нет. Поэтому у тамошнего режима просто нет возможности сидеть, сложа руки. Ему почти наверняка придется что-то предпринять.

Точнее, паузу взять все-таки можно. В 2020-м в США президентские выборы, на которых теоретически возможна замена Трампа какой-либо новой версией иранолюбивого Обамы.

Но до вступления в должность следующего американского президента больше полутора лет. Так долго ждать, предаваясь грезам, будет сложно. А ждать, усилив старания на привычных направлениях, — спешно сооружая атомную бомбу, натравливая Хамас и Хезболлу на израильтян и укрепляя зоны влияния в Сирии, Ливане и Ираке, — значит с довольно высокой вероятностью навлечь на себя удары США и Израиля. То есть большую войну. Масштабы которой, если она будет вестись с полной отдачей, могут превзойти все, что за последние два десятка лет происходило с Афганистаном, Ираком и Сирией. Ведь Иран больше их всех, вместе взятых, и при этом лучше вооружен.

Другой возможный вариант — мирные переговоры с Америкой, о желательности которых уже не раз давали понять в Вашингтоне. Иногда говорят, что Соединенные Штаты фонтанируют ультиматумами, и рассчитывать на серьезные с ними договоренности, даже при иранской доброй воле, не приходится.

Да, стиль трамповой администрации своеобычен. Но едва ли она считает желательной большую войну, да и вряд ли к ней готова — что морально, что материально. Ведь как раз перед тем, как волей-неволей направить к иранским берегам авианосную группировку, Трамп пытался (хотя и неудачно) сдержать свое предвыборное изоляционистское обещание и вывести из Сирии американские контингенты. Стягивать в регион новые войска вместо вывода старых политически тяжело, а уж задействовать их — тем более.

С антииранским эмбарго глава американцев и его команда считали, как обычно, только на один ход вперед, и о трансформации этого мероприятия в войну просто не подумали. Она для них сюрприз. Немаловажно и то, что Трамп обожает личное общение с экзотическими персонами, и за добавку к своей коллекции знакомств встречи с президентом Хасаном Рухани, видимо, согласился бы заплатить серьезными послаблениями. Хотя продвижение в Восточное Средиземноморье иранской империи и ее ядерный проект по любому пришлось бы заморозить.

Трудно пока представить другое — что на такое пойдет Иран. В душе президент Рухани, возможно, и не отказался бы. Но первое лицо Исламской республики — рахбар и великий аятолла Али Хаменеи. За ним последнее слово во всех вопросах, и работает он в связке с боевым и идеолого-полицейским крылом режима — Корпусом стражей исламской революции, с его суперполномочиями и деловыми интересами во всех сферах, от экономики и ракетно-ядерных разработок до заграничных спецопераций (подразделение «Кудс»). Отступление перед Америкой лишит смысла их существование.

Устройство Ирана не совсем тоталитарное, там есть и другие течения и структуры. С ухудшением ситуации и неизбежной сменой лиц (рахбару Хаменеи этим летом исполнится восемьдесят) баланс сил может измениться, но вряд ли прямо сейчас.

Поэтому прямо сейчас реализуется самое простое — шантаж аравийских нефтеторговцев, подкрепленный дозированными акциями против их нефтепромыслов и судоходства в Персидском заливе и Красном море. По насосным станциям открывают огонь неопознанные беспилотники, корабли у аравийских берегов вспыхивают по непонятным причинам, иранские военные пожимают плечами, а саудовский король в четверг и в пятницу созывает совещание друзей-арабов в надежде на вооруженную поддержку.

Из всех возможных путей к большой войне этот — самый короткий. Заблокировать нефтеэкспорт Саудовской Аравии и ОАЭ иранцы грозят регулярно. До сих пор это всегда оказывалось блефом. Даже нынешние боевые операции по своим последствиям невелики и предназначены скорее поиграть на нервах. Но если они по недосмотру или умыслу поднимутся до уровня настоящей войны, то вовлечение в нее американцев тоже неизбежно.

Такая война, вполне, повторю, способная стать крупнейшей в XXI веке, не нужна ни Европе, ни Китаю, ни Индии — они будут, как минимум, отрезаны от поставок топлива. Не ко времени она и Америке, которая ее не предвидела, собираясь вполне по-нашему решать трудности по мере их возникновения. Ирану тоже лучше бы обойтись без столкновения с теми, кто сильнее. Война пройдется по нему катком. Но его народ вряд ли станет покорно терпеть эмбарго и может спросить со своей верхушки. А верхушка не хочет платить за отмену бойкота отказом от заветных суперпроектов. Прыжок в войну может привидеться ей выходом из тупика.

Если взять всех ближних и дальних участников этой истории, то желающие по-настоящему воевать даже и сегодня в явном меньшинстве. Но концентрация импровизаторов так велика, что выход событий из-под контроля выглядит возможным. Может быть, шансы — пятьдесят на пятьдесят.

Сергей Шелин