«Элита» стала пародией на сирых и убогих

Более или менее одновременно — и у нас в разгар советского застоя, и на Западе в эпоху протухания тамошних государств благоденствия — возникли несколько интеллектуальных течений, которые уличали в нравственном упадке облагодетельствованные начальством ширнармассы.

У нас их обзывали совками, в странах социально ориентированного капитализма по-другому, но приписывали им примерно одинаковый набор качеств. Жадность до бесплатных благ, инфантильность, перманентное стремление клянчить у государства, зацикленность на личных выгодах, умение торговать своей обездоленностью, готовность распихивать других в очередях к раздаточным котлам и ледяное равнодушие к общественным интересам, маскируемое пустозвонством на любые высокие темы.

Не буду перечислять отечественных и западных мыслителей, литераторов и политических агитаторов, коллективным трудом создавших этот яркий образ. Назовем их для простоты праволибералами и согласимся, что, при всей своей карикатурности, разоблачаемые ими «совки» и в самом деле выходят на первый план везде, где власти берут на себя слишком много — отказывают подданным в праве самим собой распоряжаться, зациклены на их дрессуре и врут, что без участия граждан решат любые их проблемы.

До самых недавних пор этот человеческий тип, высмеянный мастерами праволиберального слова, царил среди ловкой части простолюдинов, нашедших себя в патерналистском государстве, но для высших классов был нетипичен.

Однако Россия очередной раз преподала урок чужеземным мудрецам. А за компанию и домашним. Отеческое отношение властей к народу (оно же — классический патернализм) у нас отменено. Зато совковые добродетели быстро и талантливо освоены высшими слоями. Патерналистская система словно бы перевернулась с ног на голову.

Кто выпрашивает у казны миллиарды на бедность? Ну конечно, миллиардеры. Они ведь нуждаются больше прочих. Можете ли вы, положа руку на сердце, сказать, что вам немедленно нужен миллиард и ни центом меньше? А они могут.

Кому дают льготы, отнимаемые у бедных? Ясно, что богатым. Ведь радость от обретения по-настоящему большой суммы перевешивает мелкие огорчения простолюдинов по поводу их мелких убытков.

А кто выбивает себе спецмонополии и спецпривилегии? Подсанкционные богачи. За убытки на Западе их награждают деньгами, изъятыми у рядовых людей. В глазах потерпевших магнатов не может быть ничего правильнее.

Не проходит дня, чтобы какой-нибудь чин не заклеймил презрением алчность, низость и патернализм рядовых граждан. Для развлечения знатоков уже составлены небольшие энциклопедии таких афоризмов. «Скотобаза», «все засрут», «ничего из себя не представляют, а хотят мерседес», «пособия вам малы — огороды разводите», «живите на макарошках», «детсада в поселке нет — няню наймите» и т. п.

Посторонний человек вообразил бы, что российский руководящий класс укомплектован поклонниками Айн Рэнд — записной противницы альтруизма, коллективизма и государственной опеки над людьми. И попал бы пальцем в небо. Наше начальство шельмует подданных не из-за того, что оно против госопеки, а потому, что не желает делиться ею с простонародьем.

Чиновники в гражданском и в погонах, окологосударственные и просто серьезные бизнесмены разделились на враждующие группировки, но слились перед лицом масс в спаянный привилегированный слой. Насквозь пропитались духом патернализма, но патернализма своего, сословно-кланового. Они черпают из государственных котлов и все, что может достаться простолюдинам, считают вырванным из собственных ртов.

Есть ли у нас, к примеру, настоящая буржуазия — предприниматели, которые рассчитывают не на госконтракты, а на себя? Которые готовы конкурировать с себе подобными на вольном рынке? Есть. Но хозяева жизни уж точно не они. Они — группа риска. Как и чиновники, работающие на граждан, а не на рапорты для высшего начальства. Тех и других надо в Красную книгу заносить.

А настоящий наш большой бизнесмен — это вовсе не тот, кто тратит свои средства, создавая что-то общественно полезное и надеясь это продать. Наоборот, это человек истеблишмента, живущий на получаемые из казны деньги, считающий их своей законной добычей, однако согласный пообещать, что израсходует часть из них на нечто, придуманное его собратьями по истеблишменту-бюрократами. На нацпроекты, к примеру.

Понятно, что отношения в этом высоком кругу напоминают о веселых и печальных эпизодах из быта коммуналок и советских контор. Настолько понятно, что высшее начальство ничего другого там даже не ищет. Вот бесподобный диалог главы МВД Колокольцева с президентом Путиным.

Министр внутренних дел жалуется на «значительное число» доносов, идущих «от представителей деловой среды», которые требуют возбуждать уголовные дела против «партнеров по бизнесу», вследствие чего его ведомство, как бы даже против собственной воли, становится жертвой упреков в «давлении на бизнес».

В ответ глава России делится своим видением ситуации: «Да, бизнес обращается в правоохранительные органы в отношении своих клиентов, своих бизнес-партнеров и так далее. Но мы же с вами взрослые люди. Просто так, с улицы, мало кто приходит. Куда идут? К своим да нашим, к знакомым, к приятелям, к каким-то своим теневым партнерам из правоохранительной сферы. Вот туда идут…»

Сказано, сами понимаете, со знанием дела. И, подозреваю, без ожидания, что дела могут пойти иначе.

Удивительно ли, что замашки этой «элиты» — во всем зависимой от высшей власти, паразитической и растленной — так похожи на высмеянные праволибералами повадки карикатурных широких масс, развращенных патернализмом? С таким же лизоблюдством перед сильными и хамством перед слабыми. С ледяным равнодушием ко всему, что напрямую ее не затрагивает.

Остается вопрос: что сделают эти люди в трудный момент если уж не для страны, так хотя бы для режима? Ответа не знаю. Но хорошо помню, что сделали «совки» для СССР и КПСС.

Сергей Шелин