Платим Венесуэле, чтобы заметила Америка

В 1960-х годах Евгений Евтушенко писал: «Но чтоб не путал я века и мне потом не каяться, здесь, на стене у рыбака, Хрущев, Христос и Кастро!» Надо сделать поправку на советское атеистическое общество, где забыли, что рядом с Иисусом висели разбойники. Но суть в том, что поэтический триптих воспринимался в СССР как естественная и соответствующая реальности метафора. Теперь представим себе современный аналог: Путин, Христос, Мадуро. Это покажется несусветной, доведенной до предела глупостью и даже глумлением. Почему?

Все, что сегодня надо знать о Венесуэле, — впервые российское общество открыто задает власти вопрос «зачем»? Прежние внешнеполитические экзерсисы если и не встречали одобрения внутри страны, то проходили при безучастном равнодушии безмолвного, как в финальной сцене «Бориса Годунова», народа. Теперь вопросы о цене и смысле нашего присутствия на другом конце Земли задаются открыто. Тем более, что с высокой вероятностью российские инвестиции в Венесуэлу в размере около 20 миллиардов долларов будут потеряны безвозвратно.

Интересная жизнь в Венесуэле! Сегодня — самая кипучая на планете. Страна, которая недавно была самой богатой в Латинской Америке, а стала самой бедной, живет с двумя президентами, на улицах массовые протесты, мировые лидеры разделились, армия готова расколоться. Ситуация неустойчивая, и, пока пишешь комментарий, все может рухнуть. Однако есть вопрос, который стоит чрезвычайно остро вне зависимости от того, что за события произойдут в Венесуэле. Потому что после них он может возникнуть по другому адресу.

Вопрос такой: почему Россия поддерживает режим Мадуро? Если мы разочаровались в социализме и решительно свернули на другой путь, то почему мы выступаем за очередной социалистический эксперимент? Неужели мы считаем, что опыт под названием «боливарианский социализм» может реанимировать марксизм-ленинизм, а Чавес и Мадуро — отважные саперы, которые положили жизнь на алтарь благородной идеи? То, что эта тема даже отдаленно не звучит ни в одном комментарии, говорит о том, что Россия окончательно отшвартовалась от кисельных берегов коммунизма. Ей безразличны разговоры о социализме, это уже спиритический сеанс. Российская власть прекрасно знает, что очередной социалистический эксперимент лопнет, а страна пойдет ко дну. Но чем же хороша для нас Венесуэла?

Наша поддержка Чавеса и Мадуро — это ностальгия по СССР. Мы платим Венесуэле, чтобы нас заметила Америка. Разворот к советским ценностям идет по всему периметру, и Венесуэла в политическом подсознании российской власти воспринимается как преемница Кубы. В эпоху кубинской революции Советский Союз диктовал миру повестку дня, создавал новые смыслы и для половины планеты служил ценностным ориентиром. СССР мог гордиться многими достижениями и обещал их приумножить в скорейшем времени. Спор с США велся на равных, Карибский кризис чуть не довел до инфаркта человечество, но мы остались в седле. Санкций не было — был страх и паритет. Уверен, социализм в Венесуэле обязан своим существованием далекому СССР, который бродит по этой стране, как тень отца Гамлета по замку Эльсинор.

В советских домах висели портреты Фиделя и Че. Не видел в России ни одного дома, где висели бы портреты Уго и Николаса. Вместо этого граждане впервые задались вопросом о капитализации российской внешней политики. Впервые поставлен под сомнение гений министра Лаврова. Хотя определяет ли министр иностранных дел ориентиры внешней политики? Значительная доля российских инвестиций в Венесуэлу приходится на «Роснефть», но не приходилось видеть расчетов экономической эффективности этого участия. Интересы менеджмента нефтяной компании перекрывают возможные вопросы, за которыми стоят мизерабельные интересы российских граждан. Если бы было иначе, цены на бензин в России не росли и нашлись бы средства на строительство хотя бы одного нового со времен СССР нефтеперерабатывающего завода.

По опыту мы знаем, что наша страна вечно вкладывается в обреченных политиков. Сколько африканских и арабских режимов мы держали на плаву! Недавно Россия списала внешние долги на 130 миллиардов долларов. Сама Россия таких инвестиций ни от кого никогда не получала. Похоже, что и венесуэльские 20 миллиардов будут потеряны. Но если раньше мы называли такие режимы «прогрессивными» и питали себя иллюзиями об интернационализме и борьбе за правое дело, то сейчас внятных объяснений не слышно. Видимо, доводов, которые могли бы подняться до уровня гипноза и пропаганды, просто нет.

20 миллиардов — пять Крымских мостов, а это наше главное достижение 2018 года. На фоне ударившей по людям пенсионной реформы, которая выглядит волюнтаризмом на зависть Хрущеву, на фоне пятилетнего снижения доходов и скрываемого роста цен, на фоне вставшего на якорную цепь ВВП и при отсутствии перспектив развития, помощь Венесуэле воспринимается как циничное разбазаривание народной казны. Значительной части граждан кажется, что деньги потрачены только для того, чтобы удовлетворить политические амбиции российской власти. И это очередное доказательство невменяемого экономического курса, который кормит дармоедов ценой обнищания собственного народа.

Если честно, мы платим Чавесу и Мадуро за антиамериканскую риторику, которая, так нам кажется, позволяет совершить путешествие во времени, ощутить аромат революции и засунуть дяде Сэму ежа в штаны. Но если во времена СССР советские люди восхищались пламенными барбудос, то сегодня участники конфликта в Венесуэле нам на одно лицо. Транзит политического шаблона из советской эпохи вызывает уныние и объективно вредит развитию страны. Когда-то страна в едином порыве, вслед за размахивающем «калашниковым» Кобзоном, пела: «Куба, любовь моя, остров зари багровой!» Про Венесуэлу песен никто сочинять не будет, потому что она нужна не народу, а только власти.

Может быть, пора подумать о сбережении собственного народа? В 2018 году впервые за 10 лет произошло снижение численности населения России. Особенно сильно — 7 человек на 1 тысячу — снизилось население Псковской, Тверской, Смоленской, Тамбовской и Тульской областей, это сердцевина исторической России. В прошлом году мне довелось побывать во всех этих областях — русские деревни нищенствуют и вымирают. Это русская Венесуэла, но до этого властям нет дела.

Впрочем, советские люди не вечно жили иллюзиями. В позднем СССР на тот же мотив звучали другие слова: «Куба, отдай нам хлеб, Куба, возьми свой сахар, нам не нужен волосатый Фидель…» Но вот только что мы пообещали Кубе еще два миллиарда долларов на модернизацию дорог.

Сергей Лесков