Футбол: большая победа или победобесие?

Вне футбольного поля схватки разгораются почище, чем на Чемпионате мира. Одни искренне радуются победам сборной России. Другие напоминают, что радоваться-то особо нечему, поскольку в это же время нам повышают налоги и пенсионный возраст — то есть путинский режим сплачивает народ, чтобы побольше его «доить». Одни гордятся принадлежностью к великой нации, побеждающей на турнире. Другие возражают, что народ, которому так легко задурить головы, не имеет никаких перспектив и через двадцать-тридцать лет будет прыгать от радости из-за забитого мячика, как в какой-нибудь нищей латиноамериканской стране. В общем, для одних победа — всегда победа, а для других она скорее победобесие — проявление низких чувств при общей неспособности заниматься серьезным делом: развитием страны, подъемом экономики, формированием демократии.

Однако зачастую несерьезное, вроде бы, дело является свидетельством очень серьезных трансформаций в жизни общества. Как ни странно, массовое увлечение футболом — это признак перемен, происходящих в нашей стране. Можно даже сказать — косвенный признак модернизации. Конечно, здесь не надо искать примитивные связи: мол, сегодня ты кричишь «оле», а завтра поднял ВВП. Скорее, по массовому увлечению футболом можно судить о том, насколько Россия становится ближе к Западу. И это на самом деле гораздо лучшее основание для рассуждений, чем всякие ритуальные антиамериканские заклинания, которые увлекают людей, смотрящих телевизор.

В первую очередь стоит обратить внимание на то, сколь популярным стал у нас именно футбол — главное спортивное зрелище западного мира. В СССР активно культивировался хоккей, в котором мы имели отличные шансы на мировой успех, то слегка уступая Канаде, то даже опережая ее. Тем не менее хоккей (при всей его популярности) так и не сравнялся с футболом как массовым зрелищем и формой мобилизации широких масс перед телеэкранами. Ни один чемпионат мира по хоккею не порождал такого действа, как нынешний футбольный. И это при том, что в хоккее действительно можно было временами радоваться реальным победам СССР и России, тогда как в футболе успех еще весьма относителен.

Не стоит и говорить, что национальные виды спорта, которые, казалось бы, можно было противопоставить «тлетворному влиянию Запада», у нас абсолютно не прижились. Хоккей с мячом, в котором мы при умеренных инвестициях в развитие могли бы побеждать постоянно, совсем подзабыт. А про существование такой увлекательной игры, как городки (рюхи), молодежь вряд ли вообще помнит.

Кстати, заметим для сравнения, что у американцев активно развивается практически чисто национальная игра — бейсбол (на мой взгляд, очень скучная, но порождающая искренние эмоции болельщиков). Есть и в других странах мира некоторые «патриотические виды спорта». А Россия, с нашей безграничной любовью к футболу, практически полностью глобализировалась.

Это не хорошо и не плохо. Это просто факт, на который следует обратить внимание. Как и на безграничную любовь россиян к фильмам, сделанным в Голливуде, к сериалам, состряпанным в нашей стране по западным образцам, к комфорту уровня «евростандарт» — и т. д., и т. п. Чтобы ни говорили отдельные люди, нам очень хочется быть Западом. Мы уже живем по западным бытовым стандартам. Но мы стремимся еще и быть признанными западным миром в качестве «своих». Причем не рядовых, а первостепенных. И, соответственно, народ жаждет видеть Путина мировым лидером (или хотя бы региональным), а футбольную команду — чемпионом мира (или хоть победителем былых чемпионов).

Другой футбольный признак модернизации состоит в том, что в нынешнюю эпоху игра мобилизует естественные человеческие страсти для сопереживания за «своих». Проще говоря, современный человек не хочет проявлять агрессивность на фронте. Он предпочитает не служить в армии, поскольку ценит свою жизнь больше той посмертной славы, которую мог бы приобрести, погибнув за родину. Но при этом стремление идентифицироваться со «своими» и вместе одержать победу над «врагом» у современного человека не исчезает. Футбол предоставляет ему возможность «сражаться» вместе с командой и чувствовать себя героем, но при этом ничем не рисковать и не тратить средств больше, чем нужно для покупки билета и пива.

Подобное поведение характерно даже для болельщиков самых развитых стран мира. Американцы без ума от хоккея, бейсбола и баскетбола. Англичане отличаются наибольшей невоздержанностью на футбольных стадионах. В Италии люди чуть ли не молятся на героев своих команд (например, в Неаполе — на Марадону).

Такое явление, как милитаризм спортивных зрителей, даже особо отмечается западными социологами. Скажем, известный ученый Майкл Манн связывал с этим некоторые проблемы американской внешней политики. Народ поначалу может активно поддерживать вторжение армии в какую-нибудь восточную страну, потому что это важно для престижа нации и наполняет сердца обывателя гордостью. Но если «враг» способен долго продержаться, США вынуждены выводить свои войска. Поскольку в немодернизированных странах значительная часть людей готова сражаться за родину или вождя, а американцы приносить личные жертвы не хотят. Им нравится следить за событиями по телевизору.

Практически то же самое происходит сегодня и в России. Непосредственно воевать где-то в Донбассе или Сирии рвется лишь небольшая группа «джентльменов удачи», которые в основном делают это за деньги (часто лишь потому, что не умеют зарабатывать каким-то иным способом). А те миллионы, которые в немодернизированном обществе могли бы быть мобилизованы ради побед великой державы, предпочитают в тылу гордиться присоединением Крыма или украшать авто надписями «на Берлин», но не готовы жертвовать ничем ради России или Путина.

Вообще, в оценке того, что происходит в стране, нам следует почаще переходить от изучения результатов массовых опросов к анализу реального поведения масс. Если смотреть не на то, что запутавшиеся в своих мыслях респонденты говорят социологам, а на то, как они действуют, мы обнаружим сходство с поведением большинства людей в западных странах. Ведь когда люди говорят, они часто лишь транслируют стандарты, заданные телепропагандой, или стараются идентифицироваться с вождем нации, который кажется им «крутым». А когда люди что-то делают на практике, они ориентируются на свои интересы, которые сводятся к тому, чтобы хорошо жить, не рисковать здоровьем и личным благосостоянием, кормить семью, растить детей, получать удовольствие от лучших средств развлечения, которые созданы преимущественно на Западе.

Проблема сегодняшней России вовсе не в том, что страна якобы обладает особым менталитетом и неспособна модернизироваться. А в том, что власть навязывает нам отвратительные правила игры (институты, если по-научному), вынуждающие многих людей зарабатывать деньги и делать карьеру с помощью таких дел, которые не развивают Россию, а, наоборот, тормозят ее развитие. Как показывает опыт ряда западных стран, при смене правил игры поведение людей меняется. И эти перемены становятся особенно стремительны, когда вступает в жизнь новое поколение, которому не приходилось юлить и мимикрировать при старых институтах.

Дмитрий Травин