Гнаться за миром можно — догнать нельзя

Услышав или прочитав имена наших новоутвержденных вице-премьеров и министров, рядовой россиянин имеет право сказать: «Так вот она какая, команда, которой велено разогнать страну до мировых темпов роста! Не слишком ли похожа на ту застойную, с которой мы имели дело до сих пор?»

И будет прав, причем дважды. Команда по большому счету та же, но ведь могла бы оказаться еще слабее. О том, как она выведет державу на новый уровень, чуть позже. Но страх загнать страну в новый спад, сотворив что-нибудь совсем уж безумное, она уже показала.

Ведь именно экономические ведомства в союзе с частью кремлевской администрации только что приостановили движение через Думу законопроекта об уголовной ответственности за исполнение иностранных санкций на территории РФ.

Для порядка ссылались на письма протеста от бизнес-магнатов (включая и нескольких потерпевших от санкций), в которых проект храбро аттестовался как «категорически недопустимый». Но они появились, конечно, не сами собой. Магнаты бизнеса знают, когда надо негодовать.

И вот закон, который в исходном своем виде разгоняет иностранных инвесторов, ломает деловые связи, дезорганизует международную торговлю и почти всем субъектам экономики обещает одни проблемы — о рядовых гражданах мы уж и не говорим — пока задержан.

Система словно бы наступает на горло исконной своей изоляционистской песне и обозначает стремление сохранить хотя бы тот экономический рост, который наметился у нас после нескольких лет спада.

Но каков этот рост? Только что опубликованы итоги первого квартала 2018-го. По сравнению с тем же отрезком прошлого года ВВП вырос всего на 1,3%. Это даже хуже, чем было в 2017-м (1,5%). А ведь тогда общемировые темпы роста составили 3,5%, а среди стран с крупными экономиками нашу страну обогнали почти все, за вычетом Японии с Италией (те же 1,5%) и Бразилии (0,7%).

Под впечатлением свежих статистических данных Максим Орешкин, сохранивший свой пост главы ведомства, которое сочиняет экономические обещания, сообщил, что снизит свой так называемый прогноз роста на текущий год с 2,1% до величины пока не названной. Причина: «Не очень хорошая ситуация в экономике в начале этого года».

Примерно к тому же выводу своими путями пришли и рядовые граждане, в большинстве даже и не знающие фамилию молодого министра. По опросам фонда «Общественное мнение», после полугодового (с октября 2017-го до марта 2018-го) роста оптимизма в отношении «экономической ситуации в России» доля пессимистов сейчас снова увеличивается. Возможно, сказалось ослабление рубля, курс которого в глазах многих граждан является мерилом хозяйственного благополучия. Так или иначе, народ, который уже начал свыкаться с мыслью, что упадок позади, тоже насторожился.

Впрочем, западные инвестиционные банки, хотя и снизили сейчас свои базовые варианты прогнозов для России на этот год до 1,8—2,0%, допускают спад (на полпроцента или чуть больше) только в каких-то форс-мажорных случаях, вроде введения санкций всеобъемлющего характера. Исключать не надо ничего, но это и в самом деле не очень вероятно.

Медленный, едва замечаемый хозяйственный рост вполне совместим с фундаментальными принципами путиномики. При условии, конечно, что система не станет слишком уж яростно вредить себе самой всякими контрсанкциями, ударяющими не только «по Воронежу», но и по собственным верхушкам.

Другой вопрос — «обеспечение темпов экономического роста выше мировых», предписанное новым «майским указом» Владимира Путина.

Чтобы прочувствовать всю грандиозность обещанной хозяйственной революции, посмотрим, как дела шли до сих пор — скажем, в последние три года.

За 2015-й — 2017-й российский ВВП снизился на 0,9% (в основном за счет падения в первом году этой трехлетки), а мировой ВВП тем временем увеличился на 10,2%.

Если взять пять крупнейших экономик мира (в число которых наша страна не входит — об этом теперь приходится специально напоминать), то быстрее всех в прошедшем трехлетии росли Индия (23,4%) и Китай (21,9%). Американский ВВП увеличился на 6,7%, немецкий — на 5,6%, японский — на 3,6%.

Экономики группы больших богатых стран прибавили от 3,2% (Италия) до 8,8% (Корея), а такая огромная, но среднезажиточная, как, например, Индонезия, — на 15,9%. Из государств с большими экономиками, Россия выигрывает только на фоне Бразилии, в которой хозяйственный спад приостановился лишь в 2017-м, а общее снижение ВВП за три года составило 7,6%.

В Казахстане, самом большом партнере нашей державы по Евразийскому экономическому союзу, хозяйство выросло за три года на умеренные, но убедительные 5,7%. В Эстонии, самой богатой части прежнего СССР, рост ВВП достиг 8%. А Польша, крупнейшая из бывших наших зависимых восточноевропейских стран, показала нам пример — ее ВВП увеличился на 10,7%, обойдя среднемировые темпы. Из чего, казалось бы, вытекает вывод: хочешь обогнать мир, переделывай экономику на польский манер. Вы слышали от начальства о необходимости учиться у Польши? Я — нет.

И еще один многозначительный казус. В сирийской войне, в которую наша держава включилась как раз в 2015-м, так или иначе участвуют несколько близлежащих стран с довольно внушительными экономиками, пусть и уступающими по размерам российской. И за 2015-й — 2017-й турецкий ВВП вырос на 15,1%, иранский — на 14,6%, израильский — на 10%, саудовский — на 6%. Перемены в пропорциях хозяйственных потенциалов для текущих тамошних дел — это, конечно, косвенный показатель. Но он является вектором, который указывает, как в долгосрочном плане будет меняться соотношение сил в этих краях.

А теперь вернемся к нашему анонсированному экономическому чуду. Страна давно и устойчиво отстает по скорости развития буквально от всех государств разного калибра, с которыми хоть по каким-то поводам приходится иметь дело на планете. Это отставание имеет глубокие корни. Оно выстрадано всей нашей системой. А регулярно повторяемые обещания сотворить экономическое чудо — такая же часть ее обязательного идеологического ассортимента, как изоляционистско-стагнационные мероприятия — часть ассортимента практического.

Сергей Шелин