Три вождя

Когда писалась эта колонка, еще не было понятно, состоятся ли переговоры Владимира Путина с Дональдом Трампом на саммите АТЭС, и если да, то насколько серьезные. Белодомовские говорили, что встречи, мол, в графике нет, кремлевские — что не теряют надежды.

Впрочем, повестка этой гипотетической встречи в любом случае известна: северокорейская атомная бомба, война в Донбассе, раздел Сирии и отношения с Ираном.

Хотя победа Трампа отмечалась у нас год назад почти как государственный праздник, его положение сейчас не таково, чтобы предложить Путину что-либо похожее на крупные уступки хотя бы на одном из этих участков. Поэтому сколько-нибудь осмысленные переговоры возможны только в одном случае: если не у Трампа, а у Путина заготовлены какие-то бонусы, заманчивые для противной стороны. Таковых давно уже не было, и не стану гадать, появились ли они сейчас.

Интересно даже и не то, кто с кем переговорит «на полях» саммита, то есть мельком и вряд ли всерьез. Гораздо занятнее другое. Три самых влиятельных властителя планеты — председатель Си и президент Трамп как вожди сверхдержав, а Путин как начальник военной машины со вторым, если не первым в мире ядерным потенциалом, — сведенные судьбой и графиком протокольных мероприятий на встрече АТЭС во Вьетнаме, наверняка не воспользуются этим случаем, чтобы заключить великий тройственный союз и повести за собой человечество.

Хотя никогда еще в истории между вождями этих трех государств не было столько точек соприкосновения.

Си Цзиньпин, который сломал или, как минимум, подорвал систему регулярной смены высших китайских руководителей и привел в ужас тамошнюю номенклатуру своей войной с коррупционерами, является по китайским меркам автократом. Именно это делает его, вероятно, самым могущественным человеком на Земле. Он младше обоих своих коллег и, судя по тому, что несколько дней назад поставил своей стране задачи до 2035 года, готов лично следить за их выполнением еще много-много лет в качестве формального или неформального лидера.

Автократом (в американских, конечно, координатах) можно считать и Трампа. С руководящим классом в собственной стране у него большие нелады, он мало с ним считается, хочет все решать сам и теоретически может опираться только на простой народ. Но уход Трампа с должности самое позднее через семь лет неизбежен, да и через три довольно вероятен. А оказываемая ему низовая поддержка явно недостаточна, чтобы потенциальные автократические наклонности нынешнего президента США развернулись хотя бы на уровне Джона Кеннеди, не о говоря о Франклине Рузвельте.

Проще всех, казалось бы, Путину. Он и правит дольше, и никаких границ этому правлению не ставит, и вдобавок в подражание китайскому коллеге взялся за борьбу с коррупцией, введя в оцепенение широкие круги начальства. Его проблема в том, что, кроме послушности подданных и упомянутых уже ядерных ракет, других козырей у него нет.

Об этом, однако, позже. Сначала закончим сравнение биографий и воззрений.

Еще за несколько лет до прихода к власти Путин и Трамп даже не догадывались, какие вершины их ждут. И россияне с американцами тоже узнали, кто их возглавит, буквально в последний момент. Это роднит обоих.

А вот за плечами товарища Си были уже тридцать лет номенклатурной карьеры, когда в 2012-м он стал первым лицом. Однако и он знает об обычной жизни не понаслышке. В качестве сына опального сановника, пятнадцатилетним подростком он был сослан «на перевоспитание в деревню». «Почти семь лет жил на самом дне: его домом была пещера, тонкое одеяло на кирпичах было его кроватью, а ведро было его туалетом… Ему приходилось терпеть борьбу с блохами, тяжелый физический труд и постоянное одиночество…» — прочувствованно рассказывает справочник.

Знание народного быта (пусть и устаревшее, пусть и с поправками на местную специфику), желание править единолично и недоверие к руководящим верхушкам своих стран, переходящее в стремление их разогнать, — достаточно ли этого, чтобы три нестандартных вождя потянулись друг к другу?

Путину симпатичен Трамп. Этого не скрыть. Судя по чрезвычайно частым встречам с председателем Си (последняя по счету была как раз сейчас, в Дананге), он, как минимум, прикладывает большие усилия, чтобы подружиться и с ним.

Есть ли отдача? Она своеобразна. Трамп время от времени говорит издалека, что отношения с Россией могли бы ухудшаться не так быстро, но явно остерегается встреч с ее главой. Си Цзиньпин принимает Путина запросто, но ничего не дает и почти никогда за него не заступается.

Зато между Трампом и Си, по крайней мере внешне, полное благолепие. Сначала Си наносит пышный визит Трампу, едва вступившему в должность, а на днях Трампа еще более пышно принимают в Пекине. Какие там «беседы на полях саммитов»? Трампа торжественно везут в пекинский «запретный город». Зная его эстетические вкусы, легко догадаться, как радостно ему было воображать себя императором. Ну и, разумеется, высочайшие объятия у пекинского Дома народных собраний, ликующие толпы, залпы салюта, марширующие красавицы в форме, грохот оркестров.

Кроме вождей существуют еще их страны — с интересами, взаимозависимостями, спорами и прочим.

По экономической мощи США и Китай в абсолютном отрыве от всех других. Да и в военной завтрашний Китай, уступающий сейчас России только ракетно-ядерной мощью, тоже станет если не первым, то вторым.

Китай — крупнейший экспортер товаров в США и третий (после Канады и Мексики) приобретатель американских товаров. Объем торговли двух держав (экспорт + импорт) перевалил через полтриллиона долларов. Правда, китайцы продают американцам куда больше, чем у них покупают, и Трамп — не в Пекине, а в Вашингтоне, конечно — обещал их приструнить. Но, заканчивая нынешние свои переговоры, стороны хвалились какими-то невероятной стоимости соглашениями о сотрудничестве в новейших отраслях. Если это не блеф, то баланс торговли товарами и услугами будет выравниваться.

Другой двусторонний американо-китайский вопрос — как быть с Северной Кореей, почти всецело зависящей от торговли с КНР. Если китайцы сочтут подходящим в обмен на предоставляемые Штатами технологические блага сделать американцам подарок, им не так уж трудно поставить царство династии Кимов в положение, близкое к безвыходному.

Все сказанное на сегодня — это не дела, а только возможности. Но сами масштабы взаимной зависимости двух стран-гигантов такие возможности открывают. А уж воспользуются ими или нет, быстро станет видно.

А теперь вернемся к Путину. Ничто не мешает нам допустить, что Си и Трамп относятся к нему лично ничуть не хуже, а может быть даже и лучше, чем друг к другу. Но, чтобы стать членом триумвирата, он должен что-то внести. Что?

Размеры российской экономики в 5—10 раз (в зависимости от метода подсчета) меньше, чем китайской или американской. Российско-американская торговля важна, пусть и не критично, для России, но для Штатов значения не имеет. Соприкосновения интересов РФ и США очевидны только на фронтах Сирии и Донбасса. Но сегодняшняя Америка совершенно не расположена делать на этих направлениях подарки, которые Путин почему-то предполагал получить от Трампа. Некоторая разрядка, и то едва ли серьезная, возможна, только если он сам что-нибудь подарит, хотя бы скрытно.

Что же до Китая, то он — самый крупный получатель российского экспорта (в основном нефти) и первый поставщик товаров в Россию. Но зависимость у нас сугубо односторонняя. Суммарный объем торговли двух стран в прошлом году составил $70 млрд. Это всего 2% китайского товарооборота. Технологический потенциал России несовременен и продолжает устаревать. Его заманчивость невелика. Китайцы и так уже по дешевке позаимствовали все, что могли. Транспортные пути для своих товаров они прокладывают южнее России, через Кавказ — явно сомневаясь в надежности Москвы. Остается китайский туризм. Да, он процветает. Но на нем не построить ни равного партнерства, ни стратегического сотрудничества.

Влияние Москвы на разрешение или неразрешение северокорейского вопроса тоже второстепенное. В отличие от коллеги Си, Путин не имеет рычагов заставить Кима повести себя иначе. А закрыть его российским ядерным щитом от коллеги Трампа, жертвуя собой, совершенно не в его стиле.

Российская политика последних лет строилась на двух неверных установках. Что разрыв с США можно переиграть, стоит там появиться подходящему президенту. И что этот разрыв, если он все-таки окажется необратимым, удастся компенсировать, заключив братский альянс с Китаем.

Но выяснилось, что мир устроен иначе. Взаимное тяготение московского и вашингтонского вождей не сближает Россию с Штатами, а еще больше разделяет. А Си Цзиньпин даже и в вассалы не берет. Зря опасались. Может быть, дуумвират Трампа и Си окажется пустышкой, но уж триумвирата не будет точно.

Сергей Шелин