Опломбированные дети

В 1764 году в Москве был торжественно заложен Воспитательный дом — огромное учреждение, предназначенное для призрения незаконнорожденных детей и подкидышей; в 1770—м аналогичное заведение появилось и в Санкт—Петербурге. Воспитательные дома были ярким проявлением гуманизма екатерининской эпохи. Одной из важнейших целей этих учреждений было предупреждение убийств новорожденных младенцев матерями, которые по социальным или экономическим причинам не имели возможности их вырастить; детей принимали в Воспитательный дом от любых лиц, без документов и не требуя объяснений. При учреждении Воспитательных домов правительство и многочисленные жертвователи благородно верили, что дети в этих учреждениях будут воспитаны наилучшим образом, обучены разного рода профессиям и ремеслам и, в результате, устроятся в жизни много удачнее, чем их сверстники, оставшиеся в семьях.

Жизнь немедленно разбила благонамеренные планы. Во—первых, детей подбрасывали в грудном возрасте, и надо было откуда—то брать кормилиц. Как только кормилиц не доставало, дети начинали мереть. Да и вообще, скученная жизнь множества детей под одной крышей в эпоху примитивной медицины не приводила ни к чему хорошему. Как результат, итоговая выживаемость воспитанников заведения, на фронтоне которого было написано «и тем живы будете», к 16 годам в иные периоды не достигала даже и 10%.

Во—вторых, детей несли всё в большем и большем количестве — к 1880—м уже по 15—20 тыс. в год в каждый из домов. Понятно, что если бы приносимые за год 15 тыс. детей не помирали, а воспитывались бы в доме до 16 лет, то такой дом стал бы уже не домом, а городом — и очень большим городом (по меркам того времени).

Вначале Воспитательные дома пытались сохранить парадный фасад — малую часть детей, насколько позволяли финансы, продолжали содержать наилучшим образом и обучать ремеслам и наукам, большинство же отсылали в деревню, доплачивая крестьянам за их содержание. В 1830—е жестокосердый Николай I распорядился прикрыть этот последний островок екатерининского сентиментализма. Теперь всех детей держали в Воспитательном доме ровно столько, сколько позволяло наличие кормилиц (как правило, один—два месяца), после чего их отвозили в деревню и раздавали по крестьянским семьям. Задача облегчалась тем, что за несколько недель нахождения в Воспитательном доме 40—50% детей умирали.

Этот порядок сохранялся до самой революции. Единственное важное изменение состояло в том, что в 1891 году дом перестал официально принимать детей без документов — теперь в него следовало приносить только незаконнорожденных детей с метрикой. Но зато теперь матери получали право забрать обратно ребенка, если он еще не достиг 7 лет, заплатив компенсацию за его содержание. Подкидывание же детей теперь стало нелегальным деянием, и подкидышей доставляла в Дома полиция.

Детей передавали в крестьянские семьи с выплатой ежемесячного содержания (в конце XIX века — 2,3—4 рубля в месяц, смотря по возрасту, выплачивалось до 15—17 лет). Детей выдавали в определенные местности (близкие к столицам и удободоступные), за их жизнью надзирали инспекторы Воспитательного дома. Как—либо следить за качеством содержания и воспитания десятков тысяч детей не было ни рук, ни сил; единственное, чем занимались инспекторы — проверяли, чтобы крестьяне не продолжали получать пособие за умершего ребенка.

Разумеется, дети массово мерли и после передачи в крестьянские семьи — в начале XX века приблизительно половина детей не доживала до 5 лет, а выживаемость сирот по понятным причинам была ниже. Но как же тогда было убедиться, что ребенок не помер, и крестьяне просто получают пособие, выдавая за государственного сироту своего собственного ребенка, которого они родили более или менее одновременно? Детей было так много, что инспекторы не могли помнить их в лицо, фотографии и дактилоскопии еще не было.

Тут казной и было найдено элегантное решение — опломбирование детей. На шею каждому воспитаннику вешался на шнурке маленький (с двухкопеечную монету) костяной медальон с символом Воспитательного дома, и на шнурок накладывалась пломба — ровно так же сегодня пломбируются контейнеры. Шнурок затягивался так, что снять его через голову было невозможно. Желающие получать пособие далее должны были предъявить инспектору ребенка с нетронутой пломбой, если такового не оказывалось, выплаты останавливались.

В 15 (девочки) и 17 (мальчики) лет пособие прекращалось, пломба снималась, и те 15—20% от переданных на попечение казны сирот, которым посчастливилось дожить до столь почтенного возраста, сливались с общей массой крестьян. Многие из нас — потомки этих людей. Определить это просто — приметой государственного сироты является искусственная, литературная фамилия, которую любили давать в казенных учреждениях в сентиментальный век. Если вы Добронравов, Веселовзоров, Добролюбов, Благонравов, Добродеев или что—либо еще в этом роде — есть определенный шанс, что ваш предок по мужской линии носил на шее описанную выше пломбу.

Игорь Ерохов

Прочитать оригинал поста Игоря Ерохова с комментариями пользователй коллективного блога dirty.ru можно здесь.