Дебаты нужны для лузеров или победителей?

В США официально началась президентская гонка. Поскольку Америка несет миру собственные, как она считает, высокие идеалы и находится на правильной стороне истории, выборы не являются ее внутренним делом. 1 февраля в штате Айова стартовали предварительные выборы в формате кокусов (голосования среди партийных активистов), а уже 9 февраля в штате Нью-Гемпшир пройдут праймериз с более широким числом участников. В подавляющем большинстве случаев тот, кто выигрывает в Айове и Нью-Гемпшире становится кандидатом от своей партии. На победителя делают ставку спонсоры президентской кампании, он получает известность и внимание СМИ. Догнать лидера сложно.

Так случилось в 2008 году. Мало кому известный Барак Обама после внезапной победы в январе в Айове стал звездой, и к лету вытеснил на обочину Хиллари Клинтон, которая гарантированно считалась победителем и уже почивала на лаврах. У республиканцев Джон Маккейн вышел в лидеры, победив в Нью-Гемпшире. Обама и Маккейн в результате стали кандидатами в президенты от своих партий.

На этот раз праймериз в Айове опрокинули все прогнозы. Самая скандальная фигура в президентской гонке – миллиардер Дональд Трамп, который решил баллотироваться от Республиканской партии. Он «убрал» с дороги сенатора Джона Маккейна хлесткой фразой: «Он стал героем, потому что попал в плен (во время войны во Вьетнаме – С.Л.). Но мне нравятся люди, которые в плен не попадают».

Сквозная мысль скандальных выступлений Трампа состоит в том, что все политики, десятилетиями сидящие на своих местах, суть лгуны и жулики, он много раз их покупал оптом и в розницу, а он – парень, который сумел сам себя сделать, умеет работать и ценит тех, кто честно работает, а не спекулирует обещаниями. Исходя из этой логики, Трамп считает, что он сумеет договориться с президентом России Владимиром Путиным, который тоже является человеком дела и сильным парнем.

Но Трамп неожиданно оказался на втором месте. Эксперты считают, что главной причиной провала республиканского фаворита в Айове стало его пренебрежение к теледебатам на канале Fox News, который выступает ориентиром для консервативных американцев. Трамп считает себя телезвездой, поскольку ведет собственное шоу. И ему показалось, что он может диктовать свои условия телевидению. Миллиардеру пришлась не по нраву ведущая, он у себя в «твиттере» назвал ее «глупой девицей» (bimbo). Заменить ведущую канал отказался, и миллиардер предрек, что без него рейтинг дебатов упадет. Рейтинг упал, но претенденту что за радость, поскольку сам он упал еще ниже.

Для нашей страны такой поворот событий кажется невероятным. Потому что у нас фаворит президентской гонки – будь то Ельцин, Путин или Медведев – никогда не участвует в телевизионных дебатах. В России публичная дискуссия – удел записных аутсайдеров. В США лузером оказывается тот, кто пренебрегает теледебатами. Этот феномен характеризует принципиальное отличие наших политических систем.

Первым сущность телевидения оценил молодой Джон Кеннеди во время президентской избирательной кампании 1960 года, когда его соперником был многоопытный Ричард Никсон, который восемь лет был вице-президентом у одного из самых популярных президентов Америки, героя Второй мировой войны Дуайта Эйзенхауэра. Ричард Никсон считал себя настоящим мачо и отлично смотрелся на встречах с избирателями. Он поднаторел в дебатах по радио и знал, что их сущность – убедительность аргументов. И на телевидении Никсон был неплох, когда выступал с монологами. Он думал, что телевидение – разновидность радио. Кеннеди, который вызвал противника на первую в истории теледуэль, догадался, что телевидение – это, прежде всего, эмоция и впечатление. Важно не только то, что ты говоришь, еще важнее – как.

Дебаты Кеннеди и Никсона вошли в учебники для политических консультантов. Эксперты проанализировали все детали – костюм, грим, манеру сидеть, держать руки, освещение на сцене, даже отдых перед дебатами. Слишком большие ставки, чтобы упускать мелочи. В России это совершенно лишняя наука. По части искусства политической полемики мы отстали от Америки больше, чем в электронике или фармацевтике.

Со времен Джона Кеннеди политика и сами политики все более превращаются в телетовар. У тех, кто слушал дебаты по радио, была уверенность, что Никсон победил оппонента. Но те, кто смотрел телевизионную версию, были покорены обаянием Кеннеди. Никсон был похож на недовольного отца, который встречает в дверях опоздавшую дочь. Кеннеди являл собой мечту всех девушек Америки и образец для всех парней. Кеннеди олицетворял американскую мечту. Но такой облик дался ему непросто. В детстве он ходил на костылях, а брат Роберт говорил, что если комар укусит Джона, то может заболеть. В это трудно поверить, потому что президента Джона Кеннеди сравнивали с греческим богом.

Все кандидаты в американские президенты изучают эти уроки и учатся вести себя во время теледебатов. Рональд Рейган напрочь скосил своего оппонента президента Джимми Картера, который долго распинался об экономическом курсе, едкой репликой: «Упадок – это когда работу теряет сосед. Кризис – когда работу теряешь ты сам. А оздоровление – когда работу теряет Джимми Картер».

В годы Перестройки откровением для советского зрителя стало интервью, которое в марте 1987 года премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер дала журналистам Томасу Колесниченко, Владимиру Симонову и Борису Калягину. Это были акулы пера, гроссмейстеры пропаганды и соловьи социалистического строя. И это был первый в СССР случай живого эфира с западным политиком. О последствиях мы, приглашая Тэтчер для беседы, не догадывались. Привыкшие к плавному монологу советские журналисты постарались припереть «железную леди» к стенке, расписывая ей преимущества социалистического строя. Но вся троица была вежливо, твердо и с железной логикой разбита в пух и прах. Зрелище, которое наблюдала вся страна, стало доказательством ущербности социалистического строя.

Строя нет и в помине, а традиции прежние. Полемики, конкуренции и дебатов в нашей политике нет и в помине. Впрочем, и в экономике конкуренции нет, что кажется совсем диким и самоубийственным. Монополия, патернализм, авторитарность, архаичные идеи, даже в мелочах. Отсутствие конкуренции и привычка смотреть в рот начальству – родовая черта российской повседневности.

В этом году в России выборы в парламент, но никто из политиков о притязаниях не заявил. Зачем, если выборы - это не публичный процесс? Победа на выборах в России зависит не от умения завоевать электорат, а за счет кулуарных интриг и умения топтаться в приемной.

Дональда Трампа часто сравнивают с Владимиром Жириновским. Не надо обижать других! Каждый российский политик сродни Дональду Трампу.

Сергей Лесков