Спокойствие в преддверии бури

За последний год число безработных в России увеличилось на полмиллиона человек. Об этом свидетельствуют данные Росстата. Если в конце 2014 года их количество составляло приблизительно 3,9 млн человек, то в конце 2015-го оно выросло до 4,4 млн человек. Отметим, что эти цифры выводятся статистической службой из разницы между количеством экономически активного населения и количеством занятых в экономике. То есть речь идет обо всех безработных, как официально зарегистрированных, так и остающихся «в тени».

Рост, как видим, довольно значительный, хотя бывали времена и похуже, причем не так давно. В кризис 2008-2009 годов число россиян, не имевших работы, за год увеличилось почти в полтора раза, примерно с 4,697 млн до 6,283 млн человек.

Стоит отметить, что нынешний рост безработицы в России не только фиксируется Росстатом, но и подкрепляется данными социологических опросов. Согласно данным ВЦИОМ, опубликованным в пятницу, число граждан, сообщивших о том, что среди их близких и знакомых «много» (четыре человека и более) тех, кто потерял работу за последние 2-3 месяца, с начала 2015-го выросло почти вдвое, с 5% до 9%.

При этом количество тех, кто заявил, что в его окружении всего двое-трое новых безработных, также выросло за год с 19% до 24%. И, наоборот, за тот же период с 68% до 61% сократилось количество тех респондентов, которые сказали, что в их окружении нет недавно уволенных.

Как видим, рост безработицы фиксируется разными инструментами, однако пока он все еще существенно ниже, чем в период мирового кризиса 2008-2009 годов. Проблема в том, что ключевое слово здесь «пока». Семь лет назад проблемы на рынке труда в России были связаны с общемировым кризисом и имевшим место на его фоне хотя и очень резким (с $146 до $35 за баррель), но относительно кратковременным (примерно на 6-8 месяцев) падением цен на нефть. Уже к середине 2009 года цены на нефть снова ушли выше отметки в $70 за баррель.

Нынешние проблемы с нефтяными доходами, похоже, будут гораздо более длительными. Все больше специалистов прогнозируют, что дешевой нефть будет годы, если не десятилетия. Глава Сбербанка Герман Греф, выступая на «Гайдаровском форуме», выразился на эту тему предельно откровенно: «нефтяной век, можно сказать, уже закончился».

Между тем арсенал антикризисных средств правительства России хорошо известен и при этом весьма ограничен. Премьер-министр Дмитрий Медведев заявил в пятницу: «Мы будем смотреть, какие расходы нужно подсократить, причем теперь уже, к сожалению, существенно подсократить, а не так, как мы это делали совсем недавно».

Помимо секвестра, другое давно известное и испытанное на гражданах средство - это приватизация. Его правительство также намеренно бросить в бой с кризисом. Но если и можно говорить, что таким образом хоть в какой-то степени удастся бороться с бюджетным дефицитом (как мы увидим ниже, это тоже еще не факт), то уж совершенно точно распродажа госсобственности никак не поможет сохранить людям рабочие места.

Впрочем, как в России зачастую «поправляются» дела госбюджета в ходе приватизации госкомпаний, тоже давно и хорошо известно. Крупные пакеты акций идут с молотка фактически без конкурса, по заниженным ценам, и достаются людям из «ближнего круга», которые тратят на них отнюдь не свои деньги, а, как правило, заимствованные под льготные проценты все у того же государства.

Уже стало известно, что у правительства есть планы приватизации крупнейших государственных банков — Сбербанка и ВТБ. Обсуждается приватизация даже «святая святых» — предприятий оборонки. Например, компании «Вертолеты России». Как пишет газета «Коммерсант», ее намечено продать по той схеме, которая описана выше — топ-менеджерам этого госпредприятия. Можно даже не спрашивать, откуда они возьмут необходимые для этого миллиарды.

Другое дело, что единственная проблема, которую решают таким образом «эффективные менеджеры» нынешнего российского государства - сбрасывание со своих плеч ответственности за судьбы сотен тысяч и миллионов людей. Ведь в рамках «оптимизации» производства на приватизированных предприятиях выбрасывать за ворота людей будет уже не «доброе государство», а «злые олигархи», спросить с которых куда труднее.

При этом тот же опрос ВЦИОМ демонстрирует, что российских граждан пока не очень беспокоит вероятность потерять работу в обозримом будущем. Число оптимистов, уверенных, что легко смогут найти себе другое хорошее место, за год даже подросло (с 20% до 22%). При этом количество тех, кто полагает, что для получения равноценной работы им придется приложить определенные усилия, за тот же период снизилось с 35% до 25%. Видимо, именно эти цифры позволили ВЦИОМ вынести в подзаголовок публикации об этом исследовании такие слова: «Несмотря на рост безработицы в окружении опрошенных россиян, всплеска беспокойства относительно возможности их собственного трудоустройства пока не наблюдается».

Примечательно, что, согласно опросу, россияне в массе своей как жили «от получки до получки», так и продолжают это делать. Число тех, кто копит на черный день, почти не изменилось – таких всего 24%.

Пассивность людей, вероятно, успокаивает власти, позволяя им думать, что, несмотря на обвал цен на нефть и падение курса рубля, народ готов терпеть, как и раньше. Однако, по зрелому размышлению, если кто-то и впрямь на это надеется, то зря. Да, жить, уповая на авось — давняя российская традиция: гром не грянет — мужик не перекрестится. Но уж когда грянет - мало никому не покажется.

Бытие, как ни крути, определяет сознание. И осознание катастрофы обычно приходит с ее наступлением в своей, а не соседа или родственника, жизни.

Впрочем, весьма вероятная причина, по которой россияне не откладывают средства на случай потери работы, заключается не столько в их беспечности, столько в том, что откладывать им, собственно говоря, нечего. Как уже неоднократно приходилось писать и доказывать с цифрами в руках, уровень доходов абсолютного большинства населения России таков, что копить никак не получатся — все, что есть, уходит на текущее потребление.

Александр Желенин