Об укрощении экстремизма

В Госдуму по результатам предстоящих в сентябре 2016-го парламентских выборов не должны попасть экстремисты и радикалы. Об этом на выступлении в Генпрокуратуре заявил глава администрации президента РФ Сергей Иванов.

«Важно, чтобы доступ в парламент был надежно перекрыт для экстремистов и радикалов всех мастей. При этом, разумеется, действовать нужно только в соответствии с буквой закона», — сказал он.

Слово сказано, рамки очерчены. Причем, то, что слово это было произнесено в стенах Генпрокуратуры, конечно же, не случайность. Итак, теперь мы точно знаем, кто ни под каким предлогом не должен оказаться в думских креслах. Собственно, и раньше догадывались, но теперь уж совсем никаких сомнений нет.

Единственная проблема, по каким критериям определять, кто экстремист, а кто радикал. У нас, конечно, есть чудный закон об экстремизме, который аргументированно кто только не критиковал — от членов президентского Совета по правам человека до экспертов-политологов и активистов любого оттенка и политической направленности, за исключением, конечно, проправительственной.

И мы знаем почему. Потому что в силу расплывчатости формулировок этого закона в разряд «экстремистов» можно записать кого угодно. Например, экологов, приковывающих себя (подчеркнем - себя, а не других!) к какой-нибудь буровой какого-нибудь близкого к власти ОАО. «Экстремистскими» будут признаны и высказывания, например, блогера, если он поименно раскритикует представителей местной или центральной власти.

Однако кроме расплывчатости формулировок российских законов не стоит забывать и об особенностях их правоприменения. Если, к примеру, некое высокое должностное лицо публично заявляет, что россияне (то есть, просто-напросто обладатели российского паспорта), являются носителями «особого генетического кода», которого нет у владельцев других паспортов, то это, конечно же, не экстремизм, не шовинизм и не разжигание межнациональной розни. Ни-ни!

Но не дай бог, кто-то во власти решит, что тот или иной гражданин является «экстремистом». Такому несдобровать!

Характерно, что в Уголовном кодексе РФ есть аж три статьи (282.1, 282.2, 282.3), в которых присутствует слово «экстремистский», но нет ни одной, в которой объяснялось бы, что означает этот термин. Лишь в примечании к 282 статье пункт 1 («Организация экстремистского сообщества») говорится, что «Под преступлениями экстремистской направленности... понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы».

То есть, мотив организации «экстремистского сообщества» Уголовным кодексом объяснен, но определения того, что же такое «экстремизм» мы там не находим. Не получается найти его и в каких-либо других законах. По очень простой причине. Этого определения там нет.

Констатируем: что такое «экстремизм» российское законодательство не говорит, но уголовные статьи с разнообразными наказаниями за него в нем присутствуют. Однако, как мы видим, глава кремлевской администрации идет еще дальше. Если юридического определения понятия «экстремизм» нет, но хотя бы сам термин в УК присутствует, то призыв запретить баллотироваться в Госдуму «радикалам», упоминания которых нет ни в УК, ни в Кодексе об административных правонарушениях - это вообще новое слово.

Запад нам, конечно, уже давно не указ, но просто в качестве политпросвета напомню, что старейшая из ныне действующих партий во Франции - Радикальная. Она участвует в выборах и периодически попадает в парламент еще с конца XIX века. И ничего, основы миропорядка там не рухнули.

А в Греции радикалы из партии СИРИЗА (называние которой дословно расшифровывается «Коалиция радикальных левых») вообще в прошлом году сформировали свое правительство, причем под аплодисменты Москвы, которая с ними

до недавнего времени общалась регулярно и в меру плодотворно.

То есть, лидера греческих радикалов Алексиса Ципраса, завоевавшего премьерский пост, в Кремле готовы принимать на самом высоком уровне и, более того, всячески с ним сотрудничать. Собственных же радикалов там теперь велят к власти не допускать ни под каким предлогом. Интересная позиция.

Впрочем, что об этом рассуждать. Все всё понимают. Есть «хорошие» радикалы и «экстремисты», и есть «плохие». Хорошие — это те, кто за «наших». Кто, как та же СИРИЗА, за расшатывание Евросоюза и НАТО. За это мы им даже защиту сексуальных меньшинств простим.

Плохие радикалы — это те, кто не поддерживают генеральную линию российской власти по основополагающим вопросам. Ну, или просто не ходят за инструкциями в ту же администрацию президента РФ. Это опасные люди. Явно что-то замышляют.

Вопрос лишь в том, как этих «радикалов» выявлять. В средние века с этим было проще. Если женщина рыжая, да еще и красивая, значит, ведьма. На костер! В нацистской Германии евреев обязывали носить нашивку с желтой звездой Давида. В первые годы Советской России представителей бывших эксплуататорских классов определяли по рукам — слишком тонкие, без мозолей — не наш человек, враг!

В современной России с идентификацией «экстремистов» и «радикалов», правда, несколько сложней. Но ничего — списочек ведь всегда составить можно.

Александр Желенин