Законы любят тишину?

Депутаты Госдумы все больше превращаются в охотнорядских «крепостных», зависимых от партийного начальства и исполнительной власти. Отсутствие свободы и политической самостоятельности зато щедро компенсируется высокой зарплатой и другими радостями депутатской жизни.

В последние годы депутаты Госдумы с маниакальным упорством ограничивают в правах и свободах не только избирателей. Репрессивные «тучи» постепенно сгущаются и над самими народными избранниками. Большинство из них и так уже давно люди не вполне свободные. Каждый по отдельности напрямую зависит от своего партийного руководства, а все вместе - от исполнительной власти.

Про то, что главная задача нынешнего депутата - вовремя нажать нужную кнопку для голосования, не говорит разве что ленивый. На Охотном ряду вообще перестали терпеть ярких людей, да и само мрачное здание бывшего советского Госплана, где заседают депутаты, не располагает к активности и инициативе.

Спрос на «серых», тихих и исполнительных депутатов усилился в Госдуме сразу после акций протеста в Москве 2011-2012 годах. Репрессивные законы, которыми депутаты по указке сверху начали рикошетить страну, стали сигналом и для самих народных избранников. Отныне негласное правило «сиди и не высовывайся» стало доминировать в поведении рядового парламентария.

Воспротивиться такому укладу попыталась было небольшая группа депутатов в лице отца и сына Гудковых, а также Ильи Пономарева. Именно эти депутаты с примкнувшими к ним парой-тройкой коммунистов устроили летом 2012 года так называемую «итальянскую забастовку», чтобы затянуть принятие одиозного закона, ужесточающего наказание за нарушения на митингах. Воспользовавшись тогдашним думским регламентом, депутаты растянули обсуждение поправок во втором чтении чуть ли не до часу ночи.

Это не помешало принятию Госдумой скандального закона, но было воспринято в высоких кабинетах как «смута и бунт». С тех пор думцы то и дело начали вносить разные спорные поправки в думский регламент с единственной целью - утихомирить несогласных депутатов, чтобы они, так сказать, не нарушали своим комариным писком размеренное кваканье лягушек на «думском» болоте.

Ограничения депутатов в политической самостоятельности никак не состыкуются с произнесенной на первом заседании Госдумы шестого созыва фразой спикера палаты Сергея Нарышкина, известившего весь мир (причем на французском языке) о том, что Дума - это снова место для дискуссий.

Дискуссии на Охотном ряду теперь вообще не приветствуются, идеальным выглядит вариант, когда закон принимается без лишних вопросов и реплик. Именно в таком режиме депутаты легко успевают принимать за день по 40 законопроектов, а потом забраковать несколько штук, внесенных думской оппозицией.

На первый взгляд ограничения депутатов в их работе выглядят чисто техническими. Так, буквально в марте им сократили время, отводимое на обсуждение поправок к законопроектам. Теперь на выступление по обоснованию поправок, вынесенных на отдельное голосование, будет отводиться одна минута, а не три, как было до сих пор (причем буквально пару лет назад и еще больше).

«Давай покороче!», - так теперь работают депутаты, принимая пачками важнейшие решения. А уже 2 июля Госдума должна принять очередную порцию ограничений в регламент, которые, скорее всего, заставят закрыть рот последних возмутителей думского спокойствия.

Эти поправки призваны усилить полномочия профильных комитетов, только с согласия которых депутаты теперь смогут создавать межфракционные группы по доработке законопроектов.

На «говорильню» времени станет еще меньше: все докладчики по законопроектам должны будут уложиться в семь минут, а не десять, как сейчас (другой вариант будет возможен только по решению Совета Госдумы). Понятие «парламент», которое, собственно, и происходит от слова «говорить», в России все больше приобретет особый смысл.

Зато в Госдуме появится очередная экспертная структура - некий Научный совет по правотворчеству, который будет работать при спикере Сергее Нарышкине. Эксперты этого совета будут подвергать разбору все законопроекты, вносимые в Госдуму, а профильные комитеты обязаны рассматривать его заключения. Впрочем, учитывать высказанные в них замечания депутатов никто заставлять не собирается. Так что совет, скорее всего, будет действовать формально - для видимости «широкого общественного участия» в работе Госдумы, а его письмена аккуратно сложат в папочку вместе с никому не нужными, хотя иногда и очень острыми и критическими заключениями по законопроектам, которые присылают из Общественной палаты.

На этом дальнейшее превращение депутатов в «крепостных» явно не закончится. И хотя на Охотном ряду уже отвергли идею вернуть императивный мандат, у парламентариев есть немало других интересных идей. Например, лишать мандатов депутатов не за какой-то отказ подчиниться фракционной дисциплине, а за предательство национальных интересов.

Несвободным же, но работающим на благо «национальных интересов» депутатам гарантирована высокая зарплата на уровне министерской, льготы, водители, квартиры - всего и не перечислишь.

Елена Земскова