Posted 3 апреля 2014, 10:23

Published 3 апреля 2014, 10:23

Modified 31 марта, 14:16

Updated 31 марта, 14:16

Жак Ле Гофф: тот, кто создал европейскую «Цивилизацию»

3 апреля 2014, 10:23
Дмитрий Губин
В эпоху мракобесия смерть интеллекта косит людей, как средневековая чума. И это еще один повод для любого умного россиянина прочитать книги блестящего историка-медиевиста.

На этой неделе, 1 апреля, во Франции в возрасте 90 лет умер историк, медиевист Жак Ле Гофф. Узнав об этом, я заплакал.

До этого почти так же (только сладкими слезами) я плакал, читая его «Рождение Европы» - 400-страничный труд, по счастью, доступный на русском в магазинах и разошедшийся по торрентам.

Ле Гофф был не просто историком-медиевистом, так влюбленным в свои Средние века, что, кажется, даже Рим был для него ранним Средневековьем, а Евросоюз – поздним. Он был не просто блестящим представителем той школы, что в России была намечена Ключевским, а потом почти на 100 лет оборвана, - школы истории как потока, которой не очень важны имена королей и шутов, а даты являются лишь мерными знаками, обозначениями глубин и отмелей. В этом подходе, получившем название «тотальной истории», куда важнее те плесы и острова, которые исторический поток намывает, и те континенты, которые он огибает. Именно так написаны все труды Ле Гоффа, от «Истории тела в Средние века» и «Интеллектуалов Средневековья» до «Рождения Европы» - книги, которую умный россиянин, не утративший инстинкта познания, должен прочесть и, возможно, держать под рукой.

"Рождение Европы" чрезвычайно важна для современного российского сознания, т.е. сознания эпохи наступающего и глумящегося обскурантизма. И важна по двум причинам.

Первая заключается в том, что бесконечность российских споров, является ли Россия Европой, основана на непонимании того, что такое Европа, каков европейский фундамент. А эту идею сформулировал еще в 1922 году Поль Валери. Европа – это Афины, Рим и Иерусалим. Это античная Греция, Римская империя и появление среди народа Израилева Иисуса из Назарета. Европу связывают в единое ценностное целое именно эти обручи: греческая логика, римское право и негосударственное западное христианство, в котором слабость побеждает силу, в котором несть эллина и иудея. И об этом Ле Гофф пишет так страстно и так наглядно, что в глупый спор о России и Европе уже не хочется встревать. Мы не Европа, хотя и носим европейский наряд. В отличие от Финляндии, которая абсолютно Европа, потому что, не зная Афин и Рима, приняла их наследство.

Вторая причина, заставляющая отнести «Рождение Европы» к списку must read и devoir-lire, – в том, что книга представляет собой компьютерную игру «Цивилизация», только исполненную на бумаге.

Что бы Ле Гофф ни описывал – средневековую трансформацию представлений о любви и браке, зарождение studium generale («общих школ», свободных «цехов знаний», прообразов будущих университетов) или книгопечатания (тут Ле Гофф вскользь замечает, что первой революцией в скоростном книгоиздании был не станок Гутенберга, а переход от volumen, свитка, к codex, разбитому на страницы манускрипту) – под его пером бумага шипит и живет, на ней растут города со свободными площадями, и на свободных площадях уравниваются в правах священники и блудницы, расширяются монастыри, строятся дороги, закладываются верфи, оправдывается денежная система… Да, после чтения «Рождения Европы» невозможно забыть о той духовной революции, которая произошла, скажем, с деньгами: если до XII века считалось, что купец и ростовщик ворует время Бога (ведь время принадлежит Богу, а финансист зарабатывает, даже когда спит), то потом труд купца стал богоугоден, потому что появилось понятие «общей пользы».

Вся эта поднимающаяся из пучины темных веков разобщенная, раздробленная, разбитая дикими ордами в прах территория начинает на страницах Ле Гоффа превращаться в цивилизацию oratores, bellatores, laboratores (монахов, воинов и тружеников), и в желудках дикарей прорастают проглоченные афинские, римские, иерусалимские семена…

Я не ожидал, что смерть 90-летнего французского интеллектуала вызовет у меня слезы. Слезы должна вызывать не смерть интеллектуала, но смерть интеллекта, а в эпоху мракобесия она косит людей, что твоя средневековая чума. И для меня моя страна, от моря до моря, - звон чумных колокольчиков.

Нет больше в Европе Жака Ле Гоффа. Но есть повод, как противоядие от чумы, прочитать его книги.

Дмитрий Губин, "Огонек"-Ъ

Подпишитесь