Вор, дизайнер, прокурор

Подростки четко угадывают профессиональные тренды – специальности, которые в будущем станут самыми востребованными в обществе. Точнее – во многом, став взрослыми, они сами формируют спрос на них. В 1920-е это были учителя и техники, в 70-е – врачи и водители, в 90-е – бизнесмены и силовики, в нулевые – силовики и профессии постиндустриального мира.

Мечты подростков в профессиональной сфере становятся реальностью через 14-16 лет, когда возраст респондентов переваливает за 30 лет, и эти люди начинают определять в стране политику, экономику и социальные отношения. Посмотрим, как менялись эти детские мечты о «настоящих профессиях» в СССР/России на историческом отрезке длиной 80 лет.

В 1929 году журнал «Пионер» провел опрос 13-14-летних ребят по поводу работы-мечты. Безусловными лидерами стали профессии техника и агронома (по 11% опрошенных) и учителя (10,4%). Коллективизация только-только начиналась, также как и ликвидация безграмотности (к 1929 году не умели читать и писать около 50% населения СССР), а ребята уже очень четко угадали тренд будущих десятилетий. Так же, как они угадали и бурное развитие кино – 10% подростков тогда мечтали стать киноактёрами (в истории СССР-РФ эта профессия больше никогда не была столь желанной; со смертью в 1980-е тех, кто родился в 1910-е, начало умирать и отечественное кино).

Следом за этой профессией расположился инженер (8,6%). Вопреки расхожему мнению, никаких признаков суперполитизированности, желания стать «Павкой Корчагиным» подростки в 1929 году уже не испытывали. Так, только 1,1% пожелали стать политиками и 0,3% – комиссарами. Более того, оказалось, что около 7% опрошенных детей высказались негативно о коммунистах, причем их объяснения сводились к следующему: «коммунист отбирает золото из церквей», «на фабрике обыскивает», «идёт, чтобы занять хорошее место», «грабитель», «в Бога не верит», «фальшивый», «самый нахальный», «жестокий», «который продался советской власти». После смерти Сталина именно эти подростки, отвечавшие на анкеты «Пионера» в 1929-м, и взяли курс на деполитизацию страны.

До начала 1970-х годов перечень желаемых подростками профессий был очень ограничен – 10-12 против 45-50 в начале 2000-х. Так, соцопрос 1970 года показал 11 профессий. Топ-3 для мальчиков тогда выглядел так: космонавт (16%), врач (14%) и водитель грузовой машины (12%). Топ-3 для девочек — это учитель (20%), врач (11%) и балерина (8%). В списке женских приоритетов тогда же впервые появилась такая профессия, как «невеста» – её выбрали 3% девочек.

Как видно, революционный запал к этому времени совсем пропал, также как и воинственность (профессию офицера хотело выбрать всего 4% мальчиков) – впереди маячило сонное, относительно благополучное время застоя. Именно эти подростки, повзрослев к 1980-м, и просрали Советский Союз.

А вот перестройка и особенно ельцинская демократизация сильно перевернули сознание подростков. Так, по данным опроса, проводившегося в республике Башкортостан в период с 1993 по 1999 годы и опубликованного в журнале «Социс», №12, 2000, профессиональные ориентации башкирских школьников выглядели так. У юношей на первое место выходит желание стать предпринимателем, бизнесменом (14-15%), а также шофером, машинистом (14% и 10%). Далее предпочтения видов распределяются в следующем порядке: юрист, работник правоохранительных органов (3% и 9%); медработник, врач (4%); артист, писатель, художник (1-3-2%); менеджер (7%); учёный исследователь (2%); профессиональный вор или мошенник (4%). Выбор профессий среди девушек представляет собой следующую картину: юрист, работник правоохранительных органов (12 и 15%); врач (9%). Достаточно популярным было желание заниматься домом и хозяйством (13%). Намерение нигде не работать, но иметь кучу денег отметили 5% девушек.

Цифры только по Башкирии, но они хорошо иллюстрировали общероссийский тренд. Тем более что уже к тому времени москвичи и ленинградцы были практически вытеснены из политики и экономики. Страной стали править вчерашние крестьяне, перебравшиеся в городской посад (промежуточное состояние между городом и деревней).

Схожие приоритеты тогда высказывали подростки и в других регионах: идеальный жизненный путь, по их мнению, это бизнес + правоохранительные органы. В общем, одни добывают деньги, а другие их отнимают. Были, конечно, и некие особенности в каждой местности. Например, в Санкт-Петербурге 5% девушек тогда мечтали стать проститутками, а в Махачкале 14% ребят – спортсменами-борцами.

Именно эти подростки сейчас и определяют нашу жизнь. Во время проведения опросов им было 14-16 лет, то есть сейчас, в 2013 году – им около 35 лет. Удивляет, что стремление припасть к кормушке (милиционер + домохозяйка + богатое безделье) изъявила треть девушек, тогда как среди ребят такой образ жизни (вор + милиционер) высказали всего 13%, или почти в 2,5 раза меньше. А популярные профессии прежних лет – врачи, учителя, ученые – ушли на задний план, и именно сегодня мы пожинаем этот провал с его дефицитом работников в базовых сегментах жизнеобеспечения общества.

Однако именно эта триада «вор + силовик + богатый бездельник» и определяет сегодня нашу жизнь, именно они – основа т.н. «среднего класса». Блог Толкователя уже писал, какое представление о будущем России имеет этот «средний класс» (базирующийся в основном в провинции).

По всей видимости, триада «вор + силовик + богатый бездельник» (сюда можно добавить и «борцов» с Северного Кавказа, фигурировавших в опросах, как символ, объединяющий все три страты) все десятые, а то и начало 2020-х будет определять тренды в России. Но на смену им идёт другое поколение, которое войдёт во власть (или точнее, власть будет вынуждена ориентироваться на них).

В 2009 году в школах Москвы, Северо-Западного и Южного федеральных округов был проведен опрос старшеклассников. Как и в 1970-е годы, в лидеры снова вышли профессия врача – по 20% среди мальчиков и девочек. Этот результат, кстати, хорошо иллюстрирует тезис некоторых политологов, что нас в 2010-е годы ожидает длительный, лет на 8-10, застой. Подростки подсознательно выбирают стабильную профессию, которая оплачивается пусть и средне, зато имеет уважение в обществе и с помощью которой хорошо устанавливать «связи».

На втором месте у мальчиков оказалась профессия спортсмена – 12% (в порядке убывания виды спорта распределись так – футбол, баскетбол, теннис и борьба). Это верный знак того, что большие деньги сейчас подростки мечтают зарабатывать личным трудом, а не будучи бизнесменом, т.е. эксплуатируя кого-то.

У девочек на втором месте оказалась профессия дизайнера – 11%. Надо думать, что это аналог «балерины» из опроса 1970 года, когда девочки тоже мечтали о «светской» профессии, почёте и внимании публики.

Профессию милиционера выбрали 10% мальчиков и 4% девочек. Налицо две тенденции: продолжение духа 90-х и феминизация девушек – на этот раз желающих примерить на себя форму силовика среди них стало в 2 с лишним раза меньше.

Зато среди девушек, пусть и с 5% предпочтений, впервые возникло желание стать ветеринаром (начиная с 1929 года, эта профессия не встречалась в списке приоритетов). Также впервые за все время наблюдений в списке оказалась профессия психолога – 3,5%.

А вот профессия банкира была выбрана всего 5% подростков. То ли они уже уверены, что все сладкие места в Системе поделены и незачем тратить силы на завоевание в ней места под Солнцем, то ли сам банкир теперь выглядит как человек, чьей профессии надо стыдиться.

7% подростков выбрали профессию музыканта.

Такой выбор профессий свидетельствует, что подростки улавливают тренд на постепенную «постиндустриализацию» России (профессии врача – первое место, спортсмена, дизайнера, ветеринара, психолога, музыканта и т.д.). Почти никто не видит себя в сельском хозяйстве и рабочих профессиях. Но сохраняется и рецидив силовой системы. В целом такой набор профессий будущего выглядит вполне цивилизованным и мирным. Но, повторимся, подстройки Системы под этих людей стоит ждать только ближе к 2025-2030 годам.

Толкователь

Прочитать оригинал поста в блоге Толкователя можно здесь.