Потемкинская империя

Случившееся в Москве «российское литературное собрание» на тему состояния умов и распределения грантов вызвало поток зубоскальства: Хармс, Гофман, Кафка. Однако все это не смешно.

В строительстве Новой Русской Империи допускается лишь одна ошибка. Однако системная. Среди живущих ныне художников и творцов нет ни одного, кто бы превозносил эту стройку во главе с ее прорабом. Или хотя бы без него.

До сих пор прораб, с издевкой относящийся к разговорам о лучших свойствах человеческой души (потому как точно знает, что насилие и деньги могут вылепить из любого человека все, что нужно), добивался успеха абсолютно во всем, что затевал.

И на его мнение о человеческом естестве мне нечего возразить - возможно, большие деньги или средних размеров насилие меня тоже превратили бы в пыль. Вон, какие кряжи рушились на глазах! А мои возражения, что в человеке живет не только пугливое и охочее до наживы животное, но и иное, высшее, свободное – это же возражения козла-нищеброда. На полторастамиллионную страну широко известны лишь двое, не подчинившиеся насилию и деньгам: Ходорковский и Толокно. Пренебрежимо малое число, округляемое до нуля. А миллионы, как минимум, шли на компромиссы - то есть подчинялись.

И вот в стране, где все легко затачивается под желание самодержца, выясняется неприятная вещь. Что нет ни одного приличного писателя (и тем более поэта), который бы этот порядок вещей воспевал. Талантов, поющих величие «либеральной империи» и «суверенной демократии» – ноль.

Нет ни «я знаю город будет, я знаю, саду цвесть», ни «Двенадцати», ни «Разгрома», ни «Батума». Ни Маяковского, ни Блока, ни Фадеева, ни Симонова, ни Пастернака с Мандельштамом, которые тоже, случалось, давали слабину, пытаясь поверить в великую строительную идею – «люблю шинель красноармейской складки, и волжской туче родственный покрой». Ни, отмотаем ленту назад, Пушкина с посылаемыми Николаю белозубыми стишками и искренним (хотя и позорным) «Клеветникам России», ни Гоголя с «птицей-тройкой», ни Фета, ни Державина, ни Тредиаковского с верноподданническими одами. Ни даже, прокрутим ленту вперед, Евтушенко с «Братской ГЭС».

В наше время ни Быков, ни Терехов, ни Улицкая, ни Сорокин, ни Пелевин и вообще вся литература первого ряда; ни Акунин, ни Шишкин, ни Глуховский, ни Крусанов, ни Прилепин и вся литература второго ряда - никто не поет песен стройке. Даже Татьяна Устинова оппозиционно настроена. Даже Проханов не за нынешнюю стройку и гениальное руководство (прочтите «Господина Гексогена»).

То есть все легло в современной России, замерло все до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь. Легли журналисты, спортсмены, школьные учителя, авторы учебников, Академия наук и ВАК, депутаты абсолютно всех уровней, бизнес, министры. Уснули стены, пол, постель, картины, уснули стол, ковры, засовы, крюк... Уснуло все. И лишь, как одинокая гармонь, пиликает на этом фоне литература. Потому как рождается не из приказа, а из боли, или воодушевления, или любви, или мысли, или чего-то еще – но за деньги и под принуждением не рождается. Под принуждением и за деньги у нее выкидыш.

Плюнуть бы на литературу и литераторов... Но фишка в том, что ничто, кроме искусства, не дает власти пропуск если не в вечность, то в будущее. То есть в будущее нынешняя власть все равно войдет, но с каким знаком – зависит от писателешек, щелкоперов.

Никакой хвалебный учебник не гарантирует почетного места в истории. Потому что этот учебник перепишут с обратным знаком, не успев забросать гроб землей.

А вот литература – да. Попробуйте-ка выкинуть из нее возвращение в Советский Союз Горького и лобызания со Сталиным, чем бы они ни вызывались. Попробуйте выкинуть пронзительную советскую лирику – где тот же Евтушенко объясняется в любви к советской России, где и Пушкин, и Стенька одинаково в героях, и если будет Россия, значит, буду и я!

В литературе властная коса нашла на камень, а камень оказался замыкающим, ключевым.

И потому сейчас примитивно, зато гарантированно, строится потемкинская литературная деревня. Если Быков и Акунин на встречу точно не придут, то Достоевский - обязательно придет (и не важно, что он головою не в деда), и Толстой придет (тем более, что многие Толстые головою в прадеда-деда)…

Эта деревня - картонная, разваливающая на глазах от тихих вопросов про политзэков Сергея Шаргунова (который не тот писатель, которого я читаю, зато человек, которого я уважаю - попробуйте пойти наперекор хоть собственному страху!). Господи, это же так стыдно, так видно!..

Зачем было этот дешевый огород с овощами городить?

А вот именно потому, что без творцов никак. Творцы творят будущее, в которое очень хочется. А ничего, кроме потемкинских деревень, в утверждение этого желания создать невозможно - тем более, что потемкинские телевидение, дума, сенат, суд, полиция и, возможно, даже разведка с ФСБ как-то через потемкинские пень-колоду, но работают.

И приходится рисовать фальшивое будущее, скрепленное канцелярскими скрепками. Потому что любая империя сегодня будет фальшивой, и любой трон будет фальшивым. Хотя бы по той причине, что время настоящих империй давным-давно кончилось.

Дмитрий Губин, "Огонекъ"-Ъ

Перейти на страницу автора