Лицо России выставили напоказ

Преждевременная кончина криминального патриарха всея Руси Аслана Усояна по кличке Дед Хасан стала, вероятно, самым значительным событием в России в новом году. Во всяком случае, к такому выводу можно было прийти, наблюдая за тем, как федеральные телеканалы, в том числе центральные «орудия» госпропаганды, провожают в последний путь убитого в центре Москвы «законника».

Внимание «Первого», «России» и НТВ к персоне почившего «авторитета», особенно в минувшие выходные, когда его тело было предано земле на Хованском кладбище столицы, оказалось настолько избыточно велико, что возмутился даже совершенно лояльный к «кремлевскому» телевидению лидер ЛДПР Владимир Жириновский: «Все каналы показали эти сюжеты. Что, умер великий космонавт, писатель? Толстого, и то меньше бы показывали… Показывали все - тюрьму, зал прощания и кладбище, и всех родственников, и всю историю. Он - лицо России! Это же страшно вообще… Дети смотрят и берут пример, а потом вместо Павлика Морозова у нас появятся внуки Хасана».

Задумаемся, отчего, на первый взгляд, столь социально незначительное событие как убийство криминального «авторитета», имя которого еще неделю назад во всей стране и мире знали, вероятно, только тысячи людей, вдруг в силу поразительного рвения тележурналистов, с риском для здоровья работавших на кладбище, запруженном в тот момент вовсе не учителями и музыкантами, - стало достоянием миллионов? Ведь только благодаря их усердию и, в некотором роде, самоотречению вся наша необъятная родина узнала, человека какой неординарной судьбы она потеряла.

Представляется, что объяснений такой редакционной политики ведущих отечественных телеканалов может быть несколько, и все они не очень лестно характеризуют положение дел в России.

Во-первых, телеканалы не могли спокойно и сдержанно отреагировать на убийство криминального генералиссимуса, потому что значительная часть их сетки вещания десятилетиями строится на понятиях «криминал» и «убийство». Это и бесчисленные сериалы, порожденные легендарными уже «Улицами разбитых фонарей» (изобретенная в Питере в конце «лихих» 1990-х гг. основоположниками жанра парадигма «смех через кровь» почти без изменений дожила до наших дней), и бесконечные передачи-расследования про маньяков, насильников, душегубов, социальных психопатов, родителей-растлителей и детей-убийц, и новостные сюжеты, доверху набитые свежими трупами.

«Криминал» и «убийство» - это своего рода краеугольный камень, постамент современного российского телевидения. С одной стороны, трупами удачно затыкаются дыры в картине дня, оставленные различным политическими и общественными событиями, дискуссиями или просто проблемами, вынесение которых в общефедеральное информационное поле в данный момент не в интересах правящих кругов. С другой стороны, бандиты и их жертвы в телеэфире – хороший воспитательный фактор для населения: нагнетается атмосфера страха перед внешним миром, препятствующая активному вовлечению граждан в различные сообщества по интересам, в том числе и неугодные властям. С третьей стороны, трупы, кровь и насилие благодаря десятилетним бдениям телевизионщиков уже вошли в ежедневный рацион российского человека на отдыхе, после трудов праведных, стали привычными – как «криминальное чтиво».

Как и любое другое пагубное пристрастие вроде наркомании, табакокурения или алкоголизма, «криминальное чтиво» вызывает зависимость, «ломку» и стремление получать все больше и больше продуктов, вызывающих эйфорию, вне зависимости от их качества. В данном случае – все тех же сериалов и передач-расследований, ток-шоу, смакующих подробности кровавых расправ или несчастных случаев. И центральные каналы – уже как не приводные ремни партии власти, а капиталистические предприятия, работающие на конечного потребителя, удовлетворяют это нарастающее наркотическое пристрастие зрителей, вытесняя из эфирной сетки всяких там веселых, находчивых и зверюшек для детишек злыми, тупыми, жадными, жестокими или просто равнодушными персонажами. Дети смотрят и берут пример, как говорит Жириновский. Десятилетиями. Затем сами становятся «героями» передач. Так и воспроизводится криминальный телемир.

Именно поэтому смерть короля реального криминального мира не могла не наделать столько шума в его телевизионном отражении. Для криминального телемира смерть Деда Хасана, конечно, резонанснее, чем уход космонавта или писателя.

Во-вторых, такое избыточное внимание к смерти и погребению Аслана Усояна может объясняться заметной децентрализацией управления телевидением из Кремля, связанной с кадровыми изменениями в администрации президента РФ после выборов главы государства, а также определенным идеологическим хаосом, особенно заметном в законотворчестве.

Не секрет, что руководству провластных информационных ресурсов, государственных и акционерных, в частности телеканалов, на волне массовых выступлений в конце 2011 года были даны определенные послабления в ведении редакционной политики, в том, что и как показывать. Позднее гайки снова подкрутили, во всяком случае, в части политики и общественной дискуссии, но, видимо, прежнего тотального идеологического контроля над ТВ в Кремле устанавливать не стали, рассчитывая на благоразумие телебоссов.

В результате таких послаблений-ужесточений прежде отлаженная машина идеологической пропаганды несколько разбалансировалась, и, в частности, вместо того чтобы демонстрировать порядок и контроль в стране под твердой рукой Владимира Путина, рисует картину оккупированного криминалом государства, в столице которого гангстеры безбоязненно убивают друг друга, после чего спокойно собираются на кладбище, а полиция за всем этим действом наблюдает издалека. И это – на всех основных телеканалах, в сводках новостей государственных радиостанций.

То есть, в некотором роде, система телевидения и радиовещания пошла вразнос, играя в пользу противников действующей власти. И это тогда, когда власть не устает повторять, что именно она поставила точку в бандитской вольнице "лихих" 1990-х, а также всячески стремится продемонстрировать монолитность своих рядов и сохранение контроля над страной, арестовывая оппозиционеров и штампуя один за другим охранительные и запретительные законы.

В-третьих, столько внимания истории с Дедом Хасаном на ТВ-каналах было уделено, в том числе, и потому, что поле для конкуренции между собой у них довольно узкое, много запретов и полузапретов, а на криминальной ниве традиционно поспокойнее, здесь можно и посоревноваться – кто талантливее изложит биографию «авторитета», у кого картинки с «зоны» поярче, кто на полкорпуса ближе к могиле с камерой в руках подберется. Достаточно вспомнить, как на днях подрались сотрудницы двух телегрупп, отправленных на одинаковое задание (связанное с «расчлененкой», между прочим) двумя конкурирующими телеканалами – «Первым» и «Россией». Так схватились девушки, что дело закончилось больницей. Криминальный телемир живет по своим понятиям, в чем-то не менее жестоким, чем реальный.

Очевидно, диссонанс между декларируемыми властью успехами в деле наведения порядка во всех сферах жизни нашего государства и телераскруткой убийства и похорон Деда Хасана заметил не только Владимир Вольфович, и какие-то оргвыводы еще последуют. Но едва ли они будут эффективными, потому что переделать характер всего российского телевидения, который складывался десятилетиями под воздействием глубинных процессов в отечественной политике и истеблишменте, без кардинального переустройства общественной жизни в стране, отказа от принципа дозированной гласности и демонтажа некоторых элементов полицейского государства вряд ли получится.

Николай Ульянов

Перейти на страницу автора